Завершился XIII Международный фестиваль искусств в городе Дягилева
Один из главных композиторов Дягилевского фестиваля — о национальной идентичности, любви к техно и творческом взаимодействии с Теодором Курентзисом
Завершился XIII Международный Дягилевский фестиваль
Продюсер спектакля Musica Fugit приоткрывает некоторые тайны спектакля-сюрприза
Любой художник, создавая, всё пропускает через себя. Это происходит даже тогда, когда он смотрит или слушает чужое произведение. Любое музыкальное произведение я ассоциирую с картинами. Когда идёшь по художественной галерее и смотришь на работу, возникает определённое состояние. Я воспринимаю музыку категориями в зависимости от того, чем она написана: акварель, карандаш или масло. Есть ещё один момент. Когда я пою, то отмечаю про себя, что эта песня — про мою жизнь или жизнь моих друзей, которые рассказывали мне необычные истории. Обычно эти истории трагические. Как вы понимаете, все идёт из жизни.
Оперу Моцарта «Идоменей» в концертном исполнении под управлением Теодора Курентзиса многие считают кульминацией и вершиной нынешнего Дягилевского фестиваля
Вас, наверное, увидит, почему в программе завтрашнего концерта оказались Шуберт и Брамс. Я бы хотел, чтобы вы ответили на этот вопрос сами, когда завтра услышите концерт. По секрету скажу: когда мы с Надей (ред. Надеждой Павловой) окончательно утвердили программу, меня волновали больше всего те произведения, которые перекликаются между собой. Общее ощущение концерта — печаль, одиночество, нежность, прощание. Именно таким образом в искусстве и музыке эти понятия связаны с моим ощущением потрясающей певицы, актрисы, художника Надежды Павловой, которой тоже близки эти темы.
Прекрасная встреча с пианистом Алексеем Гориболем и певицей Надеждой Павловой прошла час назад в фестивальном клубе. Искренне и с юмором спикеры ответили на вопросы аудитории и рассказали о совместном концерте под названием «Там, где звучит прощальный рог...» Оказывается, идея концерта родилась ещё в прошлом году — на вечеринке, посвящённой закрытию Дягилевского фестиваля.
Я счастлив быть частью Дягилевского фестиваля. И дело не в том, что здесь был исполнен концерт моей музыки. То, что происходит в вашем городе, — событие мирового класса. В понедельник я услышал исполнение Малера, и оно было лучшим из тех, что мне приходилось слышать.
В прошлом году у меня была возможность побывать в Пермской художественной галерее в качестве зрительницы концертного хора, а уже в этом — в качестве исполнителя. Играть там — это сказка для исполнителя. Да, было необычно, но к этому быстро привыкаешь. У галереи есть два преимущества: это шикарная акустика и атмосфера.Они работают вместе и создают магический эффект.
Я впервые дала концерты ночью. Были некоторые опасения по поводу моей готовности к ночному исполнению, но так получилось, что это ночь создана, чтобы слушать музыку. Когда ты приходишь на концерт в 19 или 20 часов, на улице продолжается движение. На ночном концерте ты иначе относишься к происходящему: меньше ажитации как до, так и после концерта. Когда я играю, то часто закрываю глаза или концентрируюсь на партитуре. Здесь же каждый раз, когда я поднимала глаза, из-за того что поднималось солнце, освещение менялось, и это придавало особую атмосферу.
На Дягилевском фестивале показывают спектакль Анатолия Васильева «Старик и море»
«Что есть «Старик и море» Хемингуэя? Если разобраться с сюжетом, то это встреча с запредельным, с чем-то выше человеческих сил. Море в художественной системе театра Васильева всегда играло особенную роль. Море для него — это знак католического, стихийного, высшего мифологического пространства, с которым человеку приходится иметь дело. Про встречу с этим пространством Васильев и ставит спектакль «Старик и море».
Когда вы будете смотреть спектакль, то обратите внимание, что он начинается страшно непривычно. Алла Демидова выходит на сцену, и начинается как будто консервативный моноспектакль. Выдающаяся чтица выстраивает текст своими традиционными отмычками. Но актёры Анатолия Васильева обычно себя так не ведут.
Подходя к ключевому событию «Старика и моря», Васильев вдруг ломает систему координат, которую выстраивал в начале спектакля. Этот выход в неизведанное, в метафизическое пространство риска для его театра невероятно значим. Возникает другая реальность, которая бросает тень на всё дальнейшее, что будет происходить в спектакле. Это исповедь художника, или спектакль о языке театра, или его пределах. Однако, не зная всего этого, можно пережить его с чистого листа».
В рамках Дягилевского фестиваля в Пермской художественной галерее открылась выставка советских и современных российских художников
«После мастер-класса Теодора Курентзиса нужно время, чтобы поразмышлять обо всём, что говорил маэстро. Это был мой второй опыт работы с ним. В прошлом году Теодор Курентзис приезжал в Москву. Я уже знал, как он работает, поэтому не нужно было сильно волноваться: просто прийти, музицировать и слышать, что говорит Теодор.
Я впервые на Дягилевском фестивале — и сразу с мировыми премьерами. В первый день была представлена опера «Периодическая система» в «Триумфе», а через час — ещё один концерт трёх молодых композиторов. Я не успеваю спать, но это хорошо, ведь мы на фестивале».
Состоялся первый из серии ночных концертов Дягилевского фестиваля 2019 года
«Всегда учёба — это немного соревнование. Когда ты учишься, то забываешь о причинах, почему стал музыкантом. Не забывайте, что любовь к музыке — это самое важное, именно она привела тебя учиться».
«Говорить о понятии «аутентичное исполнение» трудно. Лучше говорить об исторически ориентированном музыкальном исполнении. Мы не можем считать, что сейчас играем музыку, как это делали раньше. Всё другое: общество, условности, темпы жизни, акустика. Но главные исторические факты, которые незыблемо дошли до нас, — это инструменты и их звучание, это нотные материалы, первые издания. Любой текст нужно уметь читать, потому что в нём тоже есть большая условность, которую можно осознать, только хорошо зная контекст времени».
Дягилевский фестиваль открылся Малером, пишущими машинками и ночной энигмой
«Главная особенность Девятой симфонии — это усложнённость классической симфонической конструкции, которая в ней присутствует. Усложнённость формальная, потому что это огромная симфония, которая сложно и необычно интерпретирует стандартную четырёхчастную симфоническую схему: это симфония с медленным финалом.
Здесь есть смысловая усложнённость, потому что Девятая симфония — это невероятной силы мистически визионерское высказывание о собственной смерти, наступившей всего через полтора года. Малер предвидел её. Но высказывание наполнено силой любви, светом и любованием жизнью и землёй. Это удивительно жизненная музыка, с наибольшим теплом говорящая о земном бытие, которая создана европейской цивилизацией».
К открытию Дягилевского фестиваля
