«На другой урожай рассчитывал»

Ректор Воронежской государственной академии искусств Эдуард Бояков дал интервью, в котором рассказал, почему оставил свою должность и как дальше будет развиваться его культурный проект.

Напомним, в Перми Эдуард Бояков был одним из активных «культуртрегеров» «чиркуновского призыва». Он стал основателем театра «Сцена-Молот» и инициатором проведения нескольких фестивалей, среди которых фестиваль театра и кино о современности «Текстура», поэтический фестиваль «СловоNova», фестиваль театра для детей «Большая перемена».

Причиной ухода театрального деятеля с пермской культурной сцены стало даже не сворачивание «культурной революции», а разногласия между ним и его недавними соратниками — художественным руководителем Театра-Театра Борисом Мильграмом и тогдашним директором театра Владимиром Гурфинкелем.

В Воронеже Бояков также снискал как популярность, так и порицание.

Эдуард Бояков, бывший ректор Воронежской государственной академии искусств:

— Никакого грома среди ясного неба нет, я к этому решению пришел постепенно. В марте я встречался с Мединским (министр культуры РФ Владимир Мединский — ред.), и тогда первый раз вслух в разговоре с ним дал критичную оценку своему ректорству, сформулировал то, что не получается. 

В середине апреля на рабочей встрече с губернатором Воронежской области Гордеевым и министром Мединским я сделал доклад с названием «Какой художественный вуз нужен стране?», а потом сказал, что подаю в отставку. Некоторых функционеры министерства даже замечание мне сделали: мол, мы организовываем встречу для серьёзного разговора о перспективах академии, а вы начинаете рассуждать о российском высшем образовании как таковом.

Но на самом деле такой подход для меня принципиальный и сознательный. Потому что для того, чтобы решать вопрос конкретно о Воронежской академии, нужно понимать ситуацию с творческим образованием вообще, чего мы от него хотим, в конце концов. И в этом докладе я перечислил ряд вопросов, которые на уровне Воронежа не решить.

По словам Боякова, перед государственным художественным образованием стоит несколько вызовов: нужны не профильные вузы, а университеты, нужна новая кадровая политика — больше молодых и состоятельных профессионалов-практиков. Также, по мнению эксперта, необходимы международная кооперация и учёт нового контекста.

Бояков добавил, что два года назад, когда он возглавил академию, «мы жили в другой стране».

«Ситуация была несравнимая с нынешней, если говорить про уровень нервозности — не звучало темы Украины, Донбасса, Крыма, не было вообще темы идеологии. Сегодня мы живем в стране, в которой меняются идеологические установки. Я чувствую, что эти новые условия не позволяют мне что-то делать в академии, но они объективны. Здесь не виноватых нужно искать, а думать, где правильнее и нужнее мне использовать свою энергию», — отметил Бояков.

Эдуард Бояков:

— Сейчас КПД своей работы в Воронеже я оцениваю как низкий. Критиковать Минкульт не хочу и не буду, я просто понимаю, что работа по реализации «Основ культурной политики», документа, который подписал Путин, только начинается. И ситуация, и наследство, с которыми работает Мединский, они очень сложные. Получается, что сейчас не до реформ в отдельно взятом вузе, реформы нужны капитальные, чтобы что-то сдвинуть с места в стране в целом. 

При этом взрывоопасная ситуация в мире, сложная экономическая конъюнктура, санкции Запада, фактор Крыма — это всё очень противоречиво и тяжело. Мы сейчас существуем в ситуации турбулентного завихрения. Не время заниматься расстановкой мебели, когда меняется сама квартира. 

А мои предложения в докладе были связаны как раз с расстановкой мебели — если такую грубую аналогию провести. Но я вполне допускаю, что этот доклад мой через пару лет не потеряет актуальности. Что-то мне подсказывает это.

Эдуард Бояков допустил, что может вернуться в сферу образования.

Эдуард Бояков:

— Я провёл два глубоких, насыщенных, счастливых года здесь. У меня нет ничего похожего на разочарование — и уж, тем более, на обиду. Может, через какое-то время я и вернусь в образование, если мне представится такой шанс. 

Но сегодня я вдруг почувствовал, что моя функция современного художника — наверное, нужнее, может она будет более востребована. Поэтому мои планы сегодня связаны, прежде всего, с творчеством. Да, я не справился с бюрократической системой. У меня огромное количество сил уходило на решение вопросов, связанных с возможностью открыть новые специальности, обеспечить функционирование Мариинской гимназии, запустить процесс, связанный с реконструкцией, проектной документацией.

Отдельно Бояков рассказал о том, как столкнулся с бюрократической системой.

Эдуард Бояков:

— Уже сам факт, что мне довелось с Алексеем Васильевичем (губернатор Воронежской области Алексей Гордеев — ред.) работать, никогда не позволит мне сказать, что я провёл в Воронеже два плохих года. Но при этом откровенно должен сказать, что людей с таким мышлением, с такой энергией, с таким высоким уровнем профессионализма на других уровнях воронежской власти очень мало. И я сталкивался совершенно с другой энергией. Даже не противоположной, а другой. 

Вот, допустим, утром у меня назначена аудиенция у губернатора, я собираюсь дома, веду себя очень суетливо, тороплю жену. Вечером приезжаю, мы садимся ужинать, она спрашивает: «Как прошёл сегодня день? Как встреча с губернатором?». А встреча была утром. И я вдруг говорю: «Ты знаешь, встречи с губернатором всегда проходят хорошо, но потом…» 

Потом происходят встречи на уровнях ниже и начинается мрак, который становится тем плотнее, чем ниже по кабинетным уровням спускаешься. Кто в этом виноват? Регламентирующие документы, федеральные законы, коллективное бессознательное? Я не знаю. Но уже привык к такому бюрократическому произволу относиться как к погоде, как к данности. Академия — это такая история, которую просто так не построишь. Это даже не Платоновский фестиваль. Вот фестиваль можно построить самому, а вуз нельзя. Это очень серьёзно. Мы за последние 20 лет стали жить лучше, стабильнее. И сейчас приходит время, когда нужно отвечать на другой вопрос — какая душа должна быть у этого города, какой миф должен быть у Воронежа.

Бояков признал, что его мнение о том, как развивать академию, было ошибочным.

Эдуард Бояков:

— Много вопросов начнёт решаться с моим уходом, но как именно — мне не понятно. Поэтому не хочу выглядеть ни пессимистом, ни оптимистом. Тем не менее, повторю, я счастлив, что ухожу в ситуации уже каких-то — пусть пока ещё не очень сильно проявленных — но уже результатов. Я их вижу в наших концертах, лекциях об искусстве, семинарах театральных. Я это чувствую, эти семена посажены — и есть уже всходы. Это главное. 

Точно знаю, что я сюда, в академию, не принёс зла, ничего не нарушил здесь из того, что нельзя было нарушать. То, что на другой урожай рассчитывал — да. То, что думал, быстрее всё у меня получится — безусловно. То, что общая ситуация в стране и политическая и экономическая этому помешала — факт. То, что сам свои силы переоценил — это тоже правда. 

Я ведь так много фестивалей и театров насоздавал, что отнёсся к академии немножко как к очередному проекту в этом ряду. А оказалось, что вуз — это в принципе другая природа. Это не театр и не фестиваль, это другая история. Честно признаюсь, главная моя ошибка была именно в этом. Но это те ошибки на которых мы учимся. Ведь и моя жизнь продолжается, и Воронежа.

Источник — «Время культуры»