«Дом учёных стал для меня частью семейной истории»

— Про Дом учёных я знала с детства: моя мама — профессор университета, доктор филологических наук. Фамилии Васильевой, Коминой, Фрадкиной всегда были у меня на слуху. Папа заканчивал истфак и писал работу у известного учёного Льва Кертмана, и также здесь бывал. Дом учёных стал для меня частью семейной истории, образом ушедшего поколения и, прежде всего, местом, где зарождалась научная школа Перми.

Кроме того, я хорошо понимаю, как устроена университетская жизнь, поскольку большую часть детства мы жили в общежитии ПГУ, на одном этаже с мамиными коллегами. С утра и до позднего вечера в нашем доме кипела научная и студенческая жизнь, приходили аспиранты, рождались теории, обсуждались дипломные работы. Я была совсем маленькой, постоянно крутилась рядом, и студенты нередко выступали в качестве моих нянь.

К сожалению, традиция университетского обще-жития, имею в виду в первую очередь преподавателей, соединённых прозаическим, почти бытовым проживанием вместе, уходит в прошлое. Для меня это один из способов вернуться в этот мир, осмыслить что-то важное, ощутить связь, общность по духу. Возвращаясь к фильму о Доме учёных — эта мысль зрела у меня в голове, а 300-летие Перми помогло её оформить, так что всё произошло естественно и своевременно.

— Были ли для вас открытия в процессе создания фильма?

— Скажу честно, о многих наших героях я знала лишь понаслышке: кого-то уже нет в живых, с кем-то я не была до этого знакома. Тем более чудесным открытием стали для меня люди, вошедшие в кадр, я в них просто влюбилась. Напомню, что в нашем фильме два типа героев: это те, о ком рассказывают, легенды своего времени, и те, кто их помнит и рассказывает об эпохе: кто бывал у них в гостях, учился у них, дружил семьями или рос в одном дворе.

Изначально фильм был для меня чем-то вневременным, а его персонажи — случайными. В процессе создания я поняла, что это фильм об эпохе, и что без этих людей получилась бы совсем другая история. Кино позволяет раскрыть бытийный мир наших героев; в этом нам помогало само пространство дома, живущих в нём людей. Вместе с тем, это ещё один пласт — это воспоминания тех, кто этот дом покинул, они не менее ценны, и служат воссозданию этой истории.

— Насколько история и память о ней для вас разные или близкие вещи?

— Понятное дело, что то, как мы помним, может разниться с тем, как было на самом деле. В то же время, воспоминания людей — это как раз то, что сохраняет историю. Толчком к фильму послужили главы из книги «Дом» известного филолога, критика и публициста Нины Евгеньевны Васильевой, и в немалой степени — воспоминания Светланы Викторовны Усть-Качкинцевой, дочери учёного-химика и проректора университета Виктора Фёдоровича Усть-Качкинцева.

Светлана Викторовна была убеждена, что лучший способ увековечить Дом учёных — создать квартиру-музей. Однако мы понимали, что вещи, как бы точно они не отражали эпоху, не вернут дом как мир. Единственный способ его воссоздать — наделить голосами, что мы и попытались сделать в нашем фильме. Кино — это воссоздание мифа: для меня это авторская история, какой её увидели я, Ксения Борисовна Гашева и другие создатели фильма, прислушивающиеся к этим голосам. Что касается предметного ряда, для нас важнее, как и о чём говорят вещи, оказавшиеся в кадре.

— Как отбирались участники фильма?

— Мы понимали, что нашими героями могут стать не все, это невозможно физически, поэтому не хотели никого обидеть: каждый имеет право на память, и это ценно вне нашего присутствия. Для нас была важна речь героев, ясность и образность их воспоминаний, уникальность информации. Делая ставку на индивидуальность рассказчиков, мы старались представить их точки зрения на один и тот же предмет. При этом важно было найти точки соприкосновения, чтобы из повествования сложился «многоугольник», чтобы оно стало выпуклым, объёмным, живым.

При отборе материала потери были также неизбежны: в общей сложности нами было проведено 24 интервью длительностью более 60 часов, из которых были отобраны 10 часов, с ними далее работала сценарист Ксения Гашева, выстраивала их в пересекающиеся истории, это особое искусство. Плюс монтаж, который подразумевает переклички, умение отказываться, выбор. В создании документального фильма идея не подчиняет себе жизненный материал, наоборот. Монтаж — это искусство увидеть в материале Кино или признать, что его там нет.

В результате упорной кропотливой работы родился фильм длинною в 90 минут, но мы понимаем, что это именно наш, авторский взгляд на увиденное и услышанное.

— Насколько в фильме важны именно учёные, а не просто люди? Учёный — это особый тип личности, как вам кажется?

— Университет объединяет не только с точки зрения идеи, духовной сопричастности, но и буквально. Вспомним, что многие пермские вузы «вышли» из Пермского университета. Наши герои — это люди, зачастую преподававшие для единой студенческой аудитории и занимавшиеся исследованиями в одном поле, в одном физическом пространстве. Даже те, кто принадлежал различным вузам и факультетам, оказывали взаимное влияние, проживая под одной крышей.

Учёные для меня — это особый тип личности, который вряд ли встретишь где-то ещё. Можно сказать, что они замкнуты в своём мире. Своего рода, жизнь в яйце. Проникновение в него — это всегда личная история, из неё рождается личный сюжет.

— Образ учёного, как правило, глубоко индивидуален, особенно в западной научной парадигме. В России, в особенности в эпоху, о которой повествует ваш фильм, дистанции между учёными сокращены. Это люди, которые, несмотря на величие и неповторимость каждого, живут в «коммуне», усреднены бытовыми возможностями. Налагает ли это какой-то отпечаток на ваших героев?

— Напротив, я считаю, Дом учёных не усредняет, а выделяет этих людей. Вспомним, что это были личности, которые прибывали в Пермь со всех концов нашей страны. В особенности это касается эпохи становления и послевоенного развития Пермского университета. Прежде всего, это был особый образ мысли и отношение к миру. Усреднить таких людей было невозможно, да и отношение к быту делало их не менее особенными, они сами подчиняли быт.

Речь не только об учёных, ведь в доме были и свой электрик, и сантехник, и лифтёры. Во дворе крутились дети, в гости приходили друзья. И хотя взгляд учёных был направлен, скорее, не вовне, а внутрь себя, им удалось привить особенное отношение к миру тем, кто жил вокруг: выпускникам школ, студентам, коллегам, творческим людям, горожанам. В этом смысле сама Пермь была для них благотворным местом: восприимчивым, дружелюбным, принимающим.

Выше я сказала, что мир учёных был несколько замкнут. Но они умели в него впускать, умели делиться и ценили людей, сходных по духу и мировосприятию.

— Какие новаторские приёмы, находки вы использовали при съёмках «Дома учёных»?

— Не хотела бы «спойлерить», раскрывать секреты, хотелось бы, чтобы их оценил зритель. Скажу лишь, что мы постарались по-разному снять тех, кто продолжает жить в Доме, и тех, кто уже его покинул. Определённым вызовом стал для нас вопрос, как мы показываем здание физически, тем более, что на протяжении года, в преддверии юбилея города, реставрировались фасады всех домов Комсомольского проспекта. Снимать «трещинки» и не потерять историю, или показать расцвет эпохи и стройность архитектурного замысла? Мы постарались найти решения…

— Для вас значимо поймёт или не поймём ваш замысел зритель? Или, напротив, хочется от него освободиться? Как это происходит?

— Безусловно, фильм — твоё детище, но его ждёт большой мир. Павел Анатольевич Печёнкин, основатель и художественный руководитель киностудии «Новый курс», наш преподаватель по киношколе как-то сказал, что фильм переживает несколько рождений: идея, сценарий, съёмка, монтаж, зрительный зал. Я с волнением ожидаю момента, когда увижу наш фильм глазами зрителя. Потом уже не жалко его отпускать, и даже приятно.