Григорий Серёдкин

---

Место, где доживают

Как устроены пермские дома престарелых и почему нам всем стыдно отдать туда родственника

9 июня 2020 г.

Поделиться

Твитнуть

На прошлой неделе приставы закрыли в Перми очередной частный дом престарелых. Всего прокуратура, МЧС и Роспотребнадзор выявили более 50 разных нарушений. Но главное — помещения не были приспособлены для нахождения пациентов, которые ограничены в движении, и на 20 постояльцев приходилась одна сиделка. Именно так в общественном сознании и выглядят все дома престарелых. Считается, что отдать туда родственника могут только бездушные люди.

В Прикамье сегодня работают 45 государственных домов для престарелых и инвалидов. Все они объединены в девять юридических лиц (государственные бюджетные учреждения) по территориальному признаку. В них — 6 тыс. коек, из которых 4,5 тыс. — в психо­неврологических интернатах, 1,5 тыс. — в домах общего типа и геронтологических центрах, рассказывает министр социального развития Пермского края Павел Фокин. 9 тыс. пожилых людей находятся на надомном обслуживании: к ним приходят соцработники, которые помогают делать уборку, приносят продукты питания и т. д.

Государственные дома престарелых делятся по профилям. Мобильному пожилому человеку без серьёзных проблем со здоровьем подойдёт дом-интернат общего типа. Если он страдает психическим расстройством или другими «болезнями старости» (деменция, болезнь Альцгеймера, болезнь Паркинсона и др.), то ему нужно подобрать учреждение с дополнительным медперсоналом. Это может быть геронтологический центр. Для людей, лишённых дееспособности по решению суда, существуют психоневрологические интернаты.

В частных учреждениях профили, как правило, совмещают. На одном этаже могут проживать более мобильные постояльцы, на другом — тяжелобольные люди.

В соответствии с действующим законодательством 75% всех официальных доходов пожилого человека, заключившего договор с домом престарелых, удерживается в учреждении. Чаще всего речь идёт о пенсии. Иными словами, если она составляет 15 тыс. руб., то 11,25 тыс. руб. Пенсионный фонд напрямую перечисляет дому престарелых. При этом, по словам Павла Фокина, содержание человека в таком учреждении обходится не менее 35 тыс. руб. в месяц. Собеседник, работающий в одном из домов престарелых, пояснил, что в момент поступления человека бухгалтерия сразу рассылает запросы в организации и выясняет его доходы.

По словам директора частного дома престарелых «Дом сестринского ухода» Надежды Сидоруниной, в частных организациях стоимость содержания варьируется в зависимости от статуса организации. В Перми средняя цена за месяц содержания в лицензированном доме престарелых составляет 28—30 тыс. руб. В эту сумму не входят предметы личного пользования, а также подгузники, одежда и лекарства. В отдалённых территориях цена может быть ниже, чем в краевой столице, и составлять около 20 тыс. руб. за месяц проживания.

Кто может рассчитывать на помощь

В дома престарелых пожилых людей в первую очередь приводят неизлечимые заболевания, которые не позволяют человеку в одиночестве оставаться дома и требуют круглосуточного ухода, рассказывает директор частного дома престарелых «Благо» Константин Шедов. «Вот человека выписывают из больницы. Но поддерживать своё здоровье в дальнейшем без медицинского сопровождения он не может. Конечно, можно нанять специального работника. Но иногда таким людям требуется круглосуточное наблюдение. Требуется не бытовая, а исключительно медицинская помощь», — говорит он.

С ним соглашается Надежда Сидорунина: 90% клиентов учреждения — люди, которые не могут быть дома одни. Из них 45% страдают деменцией, у 45% — постинсультные состояния, у 10% — другие причины. Есть и лежачие больные, которые не могут за собой ухаживать.

Оставить таких людей дома невозможно ещё и потому, что для них нужно специальным образом организовать пространство: переоборудовать кухню, двери, ванную, туалет, предусмотреть автоматическое отключение света и воды. Самой частой причиной смерти больных с деменцией, к примеру, являются разного рода травмы. Кроме того, рассказывает директор ООО «Клиника неврологии», невролог Наталья Пахтусова, нужны сиделки, прошедшие специальное обучение.

Правила внутреннего распорядка

В обществе принято считать, что государственные учреждения для пенсионеров — неблагоприятные места. Однако, по словам Екатерины Баталовой, руководителя инициативной волонтёрской группы, которая регулярно помогает постояльцам пермских домов престарелых, обстановка в государственных учреждениях за последние годы улучшилась.

«В коридорах домов, которым мы помогаем, развешены картины, стенды. Иногда есть зимний сад, комнатные растения. Везде чисто. Во многих комнатах есть шифоньеры, висят ковры. Создаётся атмо­сфера уюта. Ванная комната, туалет в среднем на две жилых комнаты. Отдельно — помывочная комната. Имеется и тренажёрный зал. Он нужен для реабилитационной гимнастики, коллективных занятий», — рассказывает волонтёр.

Чаще всего постояльцы живут в комнатах по два-три человека.

Говоря о питании, волонтёр отмечает, что меню в домах престарелых — нормальное и сбалансированное. Есть и полдники, и кефир перед сном. Недостаток — питание во всех домах престарелых поставлено на аутсорсинг. Еда поступает уже приготовленная и разогревается. «Кое-что, не требующее готовки, могут приготовить прямо там — это салаты, лёгкие закуски», — говорит Баталова.

В каждом доме престарелых есть культорг. Есть шашки, шахматы и карты, организованы просмотры кинофильмов с помощью проектора. В основном это любимые советские фильмы. У каждого дома престарелых есть собственный дворик, где постояльцы могут гулять. Бывают и экскурсии по городу или краю.

По словам Павла Фокина, сегодня в крае нет объектов в деревянном исполнении. «Конечно, хотелось бы, чтобы у нас в каждом учреждении все комнаты были обеспечены ванными. Но, к сожалению, исторически эти учреждения строились как здания коридорного или блочного типа. Раньше складывалось впечатление, что в учреждениях для пенсионеров всё страшно. Однако сейчас многое изменилось. Вырос количественный и качественный уровень персонала, который обеспечивает уход», — говорит Фокин.

Екатерина Баталова, напротив, считает, что сотрудников не хватает. За одной сиделкой закреплено сразу несколько лежачих или маломобильных пациентов, и «физически это тяжело». Она отмечает, что нужно создавать условия, максимально приближенные к домашним, а также предусмотреть некие варианты занятости. Например, выращивание цветов летом или уход за животными.

Дом престарелых как бизнес

По словам Павла Фокина, в крае сегодня порядка 30 негосударственных организаций. «Мы — за большое количество организаций и открытый рынок, за конкуренцию, но, к сожалению, рынок пока не готов предоставлять такие условия, как государственные учреждения», — говорит глава минсоцразвития.

Всё дело в том, что это социальное предпринимательство, соглашается Константин Шедов. По его словам, надо «гореть» этим делом, а также иметь медицинские навыки и знания. «Я долгое время работал врачом и всегда сочувствовал людям, которые не знали, как позаботиться о своих пожилых близких, куда обращаться. Так и пришла идея открыть подобное учреждение, чтобы облегчить жизнь не только нашим постояльцам, но и их родственникам, — рассказывает Шедов. — Если этим начнут заниматься другие люди, которые привыкли сразу зарабатывать на рентабельности, то у них ничего не получится».

Надежда Сидорунина отмечает, что конкуренция между частными организациями всё-таки присутствует, но это «чёрная» конкуренция. Нелегальные дома престарелых, по её словам, растут как грибы. И как только их закрывают по старому адресу, они возникают в другом месте. Но их она конкурентами не считает: они просто подрывают авторитет лицензированных частных учреждений.

Главная проблема современных частных домов престарелых, по мнению Константина Шедова, кроется во взаимодействии с органами власти, которое, по его мнению, сейчас идёт лишь одним способом — через проверку, контроль и выдачу предписаний.

«Эффективное взаимодействие должно начинаться с обучения, компенсации расходов частного учреждения. Нельзя на расходной части здесь экономить так, как в обычном бизнесе. В дома престарелых приходят люди с тяжёлыми заболеваниями, которые требуют лечения и постоянного наблюдения и контроля. Должны быть субсидии, займы под меньший процент, смягчённые условия одобрения займов. Нужно более доверчиво относиться к частникам», — считает Шедов.

Примеры других стран

Глава краевого минсоцразвития отмечает, что в Европе давно актуален иной тип учреждений, например апартаменты для пожилых людей. Но этот рынок в России пока не сформирован.

«В таких учреждениях осуществляется не столько уход за пожилыми людьми, сколько присмотр. Это тот случай, когда люди не хотят жить одни, если по той или иной причине становятся одинокими. Люди хотят общаться, дружить. Но при этом они полностью самостоятельно себя обслуживают. Собственная квартира, а внизу — ресепшен, кафе, буфет и минимальная медицинская помощь. Это характерно для стран Западной Европы, к примеру Германии или Франции. Похожие учреждения есть и в Израиле. Но рано или поздно дойдёт и до нас. В России это пока не в рамках государственного стандарта», — говорит Павел Фокин.

Владельцы частных домов с ним не согласны. По мнению Шедова, пожилые люди в советское время получили свои квартиры и никуда не хотят переезжать. Любой переезд — это страх и стресс. Надежда Сидорунина добавляет к этому низкие доходы населения, а такие услуги стоят дороже.

В любом случае главной проблемой сегодня остаётся общественная культура. Наталья Пахтусова рассказывает, что больше самих стариков страдают ухаживающие за ними люди. В «Клинике неврологии» есть бесплатная школа для таких родственников. На встречах они часто плачут, в состоянии крайнего стресса мучаются ненавистью, виной и страхом, но всё равно не допускают даже мысли, чтобы оформить путёвку в дом престарелых. «Я была в наших местных домах престарелых, в геронтологических центрах. У меня сложилось в целом неплохое впечатление. Чисто, хорошо кормят, милый персонал. Но я спросила себя: отдала бы я своего родственника? Нет. Все средства, которые у меня есть, я бы потратила на грамотную сиделку», — говорит Наталья Пахтусова.

Она добавляет, что да, зал ЛФК, конечно, есть. Но там нет занятий. По её словам, люди в доме престарелых просто доживают. А согласно исследованиям, деменция в таких учреждениях прогрессирует быстрее.

Светлана Неволина, координатор поискового отряда «Поиск пропавших людей — Пермь и Пермский край», рассказывает, что одиноко проживающие старики очень часто теряются, а если это случается зимой, то во многих случаях просто умирают: «У нас была бабушка на Пролетарке с болезнью Альцгеймера. Она жила с дедушкой. Дедушка на пять минут вышел в магазин, а когда вернулся, её не было. В конце ноября она в тапочках и халате вышла из дома, села в автобус в сторону города, и, когда у неё не нашлось денег на проезд, кондуктор высадила её на остановке «Сельхозтехника». В итоге её нашли в Камской долине без признаков жизни». Неволина считает, что если человек живёт один и страдает такими болезнями, возможно, ему будет лучше в доме престарелых, но на вопрос о своих родственниках отвечает категорично: «Никогда».

Дмитрий Жебелев, координатор фонда «Дедморозим» и советник губернатора Пермского края, полагает, что причина такого рода восприятия домов престарелых — в информационной закрытости. Кроме того, качество ухода там оставляет желать лучшего. «Я был в нескольких домах престарелых. Терпимо, не хуже, чем в детских домах. Но всё же люди, которые там живут, изолированы от общества. Дома престарелых должны быть не правилом, а исключением. Я думаю, что приоритет должен быть за стационарзамещающими технологиями», — говорит он.

Отношение россиян к домам престарелых продиктовано патриархальной культурой и традиционными семейными ценностями, на которые накладываются не очень качественные условия проживания в социальных учреждениях, рассказывает доцент кафедры культурологии ПГГПУ, кандидат социологических наук Олег Лысенко. Кроме того, в США дома престарелых преподносились как некоторая эксклюзивная услуга с хорошим медобслуживанием, условиями жизни, досугом. У нас же история домов престарелых идёт «снизу», они появлялись именно как богадельни для нищих, бедных калек. Особенно для инвалидов войны, которые находились на минимальном содержании государства.

«Неудивительно, что теперь они ассоциируются с богадельней. С местом, где брошенные старики доживают свои годы. Отсюда и у пожилых людей отношение к ним негативное. Кому хотелось бы оказаться в таком месте? Это проецируется и на молодое поколение. Отправить родителей в такое место просто постыдно. До тех пор, пока у нас не появится много положительных примеров таких домов, такое отношение будет оставаться. Но даже если они появятся, то мы понимаем, что для множества людей это окажется неприемлемым по моральным нормам», — говорит Лысенко.

По его словам, культура — вещь инертная, и в восприятии домов престарелых что-то может поменяться не раньше, чем через 10—20 лет. И только при условии, что качество услуг в таких учреждениях будет расти.