Сергей Ильин: Смешанная модель формирования думы сегодня выглядит сбалансированной

— Сергей Геннадьевич, в кулуарах вновь начали обсуждать схему выборов в Пермскую городскую думу. В первую очередь речь идёт о переходе исключительно к одномандатной системе. Как думаете, такое решение будет принято?

— Этот разговор не прекращался со времени принятия поправок в Устав Перми. Однако всё это теоретические рассуждения. Пока что. Но я не считаю такие разговоры полезными или перспективными. Скорее всего, это делается с целью заполнить паузу в активной политической жизни. В настоящее время нет федеральных трендов на сворачивание партсписков в городах-миллионниках. Более того, партсписки появляются там, где их не было. Например, недавно поправки о смешанной системе выборов принял Краснодар, столица Юга России. Поэтому оперировать аргументом, что есть некая установка со стороны Федерации, не получится. Её просто нет.

У меня есть принципиальная позиция: неправильно, если мы будем от выборов до выборов вносить поправки в устав города, подстраиваясь под текущую конъюнктуру, под мнение того или иного политического менеджера. На мой взгляд, существующая система «22—14» показала свою сбалансированность. У каждой территории есть конкретный депутат-лоббист, у каждой партии, набравшей достаточное количество голосов, есть представительство в городской думе. И если брать разнообразные рейтинги активности и эффективности, которые время от времени публикуются, то можно увидеть, что депутаты, избранные по партийным спискам, заняли достойные места. Это касается депутатов, избранных как от оппозиционных партий, так и от партии «Единая Россия».

Существующая система показала, что партии начали работать как эффективные социальные лифты. Если в одномандатных округах значительную роль играют финансовые ресурсы, а также представительство градообразующих предприятий, то партийные списки дают возможность молодёжи и общественникам получить представительство в городской думе. И уж точно нынешняя дума за счёт свежей крови выглядит более живо и интересно.

— Какова роль оппозиции в нынешней городской думе?

— Очевидно, что, в отличие от представителей крупного бизнеса или промышленных предприятий, у нас поле для манёвра больше и мы в состоянии высказывать мнение более свободно. И это мнение подкреплено экспертизой. Но говорить о том, что в городской думе есть большая (или небольшая) оппозиционная администрации группа, сегодня не приходится. Есть разные мнения относительно текущей повестки. Однако ключевые решения — бюджет, поддержка тех или иных преобразований — принимаются без партийных акцентов.

На третий год работы нынешнего состава ПГД партийные границы, на мой взгляд, существенно стёрлись. Сейчас даже в СМИ не указывают, от какой партии депутат, пишут просто — депутат. И это нормально. Главные противоречия, которые были на этапе входа в новую модель, уже преодолены, все фракции имеют представительство в совете думы, партийные представители работают во всех комитетах ПГД. Я считаю, что мы движемся в более или менее нормальном режиме. Однако это не значит, что со всеми решениями или городскими реформами есть полное согласие.

— С чем, например, вы не согласны?

— Лично мне очень не нравятся и, честно говоря, даже напрягают те нововведения, которые затеяли (и уже начали реализовывать) городские власти на рынке жилищного строительства. Прежде всего сомнения вызывает модель, согласно которой строители могут менять правила застройки и этажность своих объектов на конкретных участках в случае перечисления фиксированных сумм на строительство объектов социальной инфраструктуры. Когда эту модель обсуждали концептуально, я задал вопрос заместителю главы администрации Ольге Немировой о том, где ещё в России эта модель принята и работает. Ответ был: «Много где». Начали выяснять и добились ответа, что такая модель действительно где-то работает, но в каждом конкретном случае на добровольных началах и как результат двухстороннего движения, договорённостей. Модели, в которой на уровне городского нормативного акта, по сути, закона, закладывается такое обязательное условие, нет нигде. Мы первыми идём по этому пути, и я уверен, что набьём много шишек. Я лично не верю в то, что эта модель заработает в полноценном режиме и мы решим все вопросы с дефицитом мест в детских садах и школах благодаря этому решению.

— Что заставляет вас сомневаться?

— В определённой степени это мнение потребителя услуги, а не специалиста. Я не архитектор и не строитель, не вхожу в профильный комитет думы. Но у меня историческое образование, и я хорошо понимаю, что такое социология и демография. Поэтому, наверное, моё мнение имеет право на существование.

Если рассуждать глобально, то мы всё время бьём по хвостам демографическим процессам. Был спад рождаемости в 1980—1990-х годах — город закрывал детские сады, продавал их под офисы или площадки под застройку. Когда начался рост рождаемости или миграционный приток, в том числе с периферии, мы лихорадочно начали строить новые детские сады и школы. В этом смысле чиркуновская программа «Мамин выбор» (пособие мамам на детей от полутора до пяти лет, которые не посещают детский сад. — Ред.) ситуационно в какой-то мере решала проблему. Сейчас мы реагируем на рост рождаемости десятилетней давности, но не закладываем прогнозы спада. А он уже случился. Это к вопросу о стратегии: надо уже выбрать путь, по которому пойдём, а не жить в режиме реакции. Чтобы потом вновь не закрывать детские сады и не иметь полупустые школы. Этих расчётов никто не видел. Да и нет у нас такого стратегического планирования по многим направлениям, к сожалению.

Даже если мы выберем эту стратегию, то почему это должно происходить за счёт строительной отрасли? Мне до сих пор непонятно. Между строк в выступлениях ответственных лиц мы читаем, что речь идёт об изъятии сверхдоходов у застройщиков жилья. Я понимаю, когда этот аргумент применяется к застройщикам Москвы или Санкт-Петербурга. Там цены в разы превышают стоимость квадратных метров в Перми. В нашем случае речь идёт просто о снижении доходов отрасли, снижении темпов строительства и росте конечной цены жилья в городе. Решит ли это проблему дефицита мест в детских садах и школах — открытый вопрос. Я уверен, что нет.

— Вопрос о формате соглашения администрации Перми и застройщиков будет обсуждаться на ближайшем заседании думы 17 декабря. Вы будете голосовать против?

— Да. Меня не убедили в том, что эта мера своевременна и справедлива. Я считаю, что отрасль в нынешнем непростом состоянии может просто не переварить такие реформы. И мы с такими решениями опоздали лет на 10—15. Это надо было делать в другой экономический период, когда росла экономика и доходы населения, была совсем другая атмосфера на рынке. И мне принципиально непонятна такая позиция: здесь нельзя строить здание в 20 этажей, но если вы заплатите в городской бюджет по 3,9 тыс. руб. с 1 кв. м, то можно.

В своих попытках регулирования отрасли мы уходим от главных целей. Нам нужно расселять ветхое и аварийное жильё, создавать механизмы, которые будут стимулировать рынок к решению этой задачи. В настоящее время эту задачу решает только государство.

— Ну вот мы и добились оппозиционных заявлений от депутата оппозиционной партии. Что ещё вам не нравится в нынешней городской повестке?

— Не хочу уходить исключительно в критику. На некоторые вещи в рамках полномочий муниципалитета мы объективно не можем повлиять. Например, на реализацию инвестиционных программ коммунальных операторов. Я имею в виду тепловиков. Этим летом раскопки ПАО «Т Плюс» и наших благоустроителей просто парализовали центр города. Сейчас все инвестпрограммы тепловиков, газовиков, того же водоканала — это предмет дискуссии только на уровне края и только в рамках исполнительной власти.

В своё время федералы отдали все полномочия на уровень региональных тарифных комиссий и профильных министерств, в результате никакого влияния на монополистов у муниципалитета не осталось. В лучшем случае мы можем ознакомиться с планами и внести предложения, но бизнес не обязан на них реагировать. Но то, что контроль за текущей деятельностью ушёл на уровень региона, — это факт. Хотя в нашей партийной приёмной каждый год значительная часть обращений и жалоб касается работы предприятий коммунального комплекса Перми. Да, идёт цифровизация, повсеместно внедряются интернет-технологии, создаются личные кабинеты плательщиков, но нельзя на этой волне отказываться от работы горячих телефонных линий, от работы кассиров. Очень много жалоб именно на то, что людям надо либо в очереди отстоять, чтобы заплатить, если они не умеют это делать через интернет, либо они не могут дозвониться до компании, чтобы выяснить вопрос с начислением платы. Благодаря тому, что есть фракция ЛДПР в Законодательном собрании Пермского края, получается эти вопросы адресовать в профильные министерства.

— Пермь уже на пороге 300-летнего юбилея. Осталось три года. Как вы оцениваете подготовку к этой дате?

— На мой взгляд, здесь мы движемся нормально. Город в части благо­устройства, строительства новых дорог оказался подготовлен к тому, чтобы предложить проекты. Многие из них реализуются. Здесь стоит отметить роль заместителя главы администрации Анатолия Дашкевича. Всё, что сейчас происходит, — это задел прошлых лет. Например, реконструкция ул. Революции, расшивка восточных ворот города на ул. Героев Хасана. Город в итоге получает ресурсы из Федерации и региона на решение очень многих вопросов. В этом плане нам очень повезло. И надо этими шансами пользоваться.

Сам проект «Пермь-300» пока выглядит всё-таки как набор идей и мероприятий. Я уверен, что цельная картинка есть на уровне региона у небольшого круга лиц, и мы ждём, когда она будет представлена целиком. Очень надеюсь, что это произойдёт в ближайшие пару месяцев. На старте все предложения губернатора мы поддержали, в том числе и о реновации набережной Камы. Это революционные изменения Перми, и многие до сих пор не понимают масштаб замысла. В этом смысле властям есть над чем работать: надо объяснять людям все плюсы, которые мы получим, а также то, почему надо пережить неминуемые минусы.

— Пермь вступила в очередную реформу общественного транспорта. Как вы оцениваете её реализацию?

— Внедрение новой транспортной модели абсолютно оправданно. Город должен стимулировать появление более удобных маршрутов и новой техники на улицах. Мы должны сделать транспорт более удобным для людей. Время, когда всё было отдано на откуп частникам, — в прошлом. Муниципалитет возвращается на этот рынок, и это хорошо. Плюс в том, что появляется не только оплата одной поездки, но и учёт времени в пути. То есть пассажир, купив билет, может один раз заплатить и пересесть с этим же билетом на другой маршрут и ехать дальше. Это правильная цель и правильное движение, которое есть в европейских столицах. Приоритет общественному транспорту в центральной части города — тоже оправданная ставка. Платные парковки также доказали свою эффективность.

Однако на этом пути много «но». Тариф на проезд сейчас самое время обсуждать. Он действует на протяжении многих лет, несмотря на то что почти в два раза выросли цены на топливо. Понятно, что тариф придётся повышать, но дайте людям новое качество и не забудьте про льготы! Нет программы замещения традиционных видов транспорта более экологичными. Здесь много вопросов, но город идёт шаг за шагом к тому, чтобы появилась новая и эффективная модель. Тут все карты на руках у нового куратора отрасли Людмилы Гаджиевой — будем ей помогать.

— Если подводить итоги года, есть хотя бы одна отрасль, где навели порядок в этом году?

— Я считаю, что наведение порядка на рынке наружной рекламы города — это результат, которого удалось достичь за короткий период. Решения были приняты в начале текущего года и к концу года реализованы. Та вакханалия, которая в городе была в этом секторе экономики, — в прош­лом. Сократилось число самих носителей, вычищены, если не сказать вырублены, те конструкции, которые стояли незаконно и не приносили никаких доходов в бюджет или налоговых отчислений. Это, кстати, хороший пример того, как можно добиваться результатов, когда город, край и надзорные органы работают над понятными всем задачами. Хорошие результаты фиксируем в управлении жильём. Недобросовестные управляющие компании уходят с рынка, и здесь тоже есть эффект от взаимодействия всех органов власти. Отлично реализуется программа «Комфортная городская среда», благо­устройство пришло во дворы, и каждый год число приведённых в порядок придомовых территорий растёт. Особенно это заметно в центре города, в Ленинском районе. Так что позитива тоже хватает в нашем городе.

— Отдельно спрошу о работе фракции ЛДПР в Пермской городской думе. Как строится работа сейчас?

— Наша фракция состоит из двух человек. Мы с моим коллегой Ильёй Лисняком на старте договорились о том, что каждый работает по своему направлению. Распределились по комитетам, и каждый работает по своей повестке. В остальном… Я плотно работаю с нашей фракцией в краевом парламенте, Илья активно работает с избирателями, по всему городу создал инфраструктуру для приёма граждан. В целом молодёжная часть нашей партийной организации, прежде всего благодаря активности Лисняка и работе городских активистов, сегодня одна из самых энергичных в городе. Единороссам тут есть чему поучиться.

Говорить о том, что мы регулярно и под протокол проводим собрание из двух человек, не приходится: это было бы смешно, и это неправда. Мы рядом сидим в зале заседаний и текущие вопросы обсуждаем. Бывает, что и голосуем по-разному. Политики тут немного. В этом смысле попытки иных аналитиков оформить городскую оппозицию по партийному окрасу выглядят смешно, особенно когда знаешь ситуацию изнутри.

Основной платформой для работы с населением у нас остаётся общественная приёмная ЛДПР, которая располагается в центре Перми. Здесь у нас ведётся регулярный приём граждан, расписываются запросы от депутатов Пермской городской думы. В целом нам удалось серьёзно обновить партийную организацию и сместить акценты её работы с периферии региона в центр. ЛДПР сегодня участвует во всех памятных и торжественных мероприятиях города, и ни один национальный праздник не проходит без нашего участия. В высокой степени готовности сразу несколько масштабных партийных проектов, которые мы планируем запустить уже в следующем году.