Юля Баталина

Юлия Баталина

редактор отдела культуры ИД «Компаньон»

«Не созданы мы для лёгких путей…»

В Пермской галерее открылась выставка Анатолия Филимонова

Поделиться

В истории пермского искусства есть несколько абсолютно культовых имён. Их немного. Это художники, которые трудно жили, много искали, отчаянно стремились к красоте и истине — и рано сгорели. Первыми на ум приходят имена Александра Репина и Николая Зарубина; имя Анатолия Филимонова — из этого же ряда.

Филимонов А.Г Картина. Мадонна. Серия Библейский цикл

Анатолий Филимонов. Мадонна. Серия «Библейский цикл»
  Валерий Заровнянных

Выставка «Волшебный художник» посвящена 70-летию Филимонова. Это далеко не возраст глубокой старости, однако художника уже 17 лет нет в живых. А ведь был крепкий, физически сильный, природный человек, о чём свидетельствуют и два автопортрета, которые можно увидеть на выставке.

Кураторы Наталья Новопашина и Ирина Андренко говорят, что они стремились в первую очередь показать ту отличную подборку филимоновских работ, что хранится в запасниках галереи, однако для полноты представления о творчестве художника попросили несколько картин из частных собраний, в том числе семьи Филимоновых.

На протяжении всей жизни Филимонов искал особый язык в изобразительном искусстве. Его работы 1970-х годов — попытка разобраться со светом и тьмой, с общим и частностями. «Конец игры» и «Пейзаж с луной и архитектурой» поражают лаковой поверхностью живописи, смелостью в погружении пейзажа в полную тьму и мастерством в создании источников света в этой тьме — сияющего заката в первой картине и тёплых светящихся окон во второй. Напротив — легендарные вершины его творчества — серии «Семь дней творения», «Пермь 100 лет назад» и «Библейский цикл».

Самая известная из них — «Пермь 100 лет назад». Создав первые картины в 1993 году к очередному юбилею города, Филимонов продолжал пополнять эту серию ежегодно, создавая большую, «многосерийную» фантазию о городе прошлого — идиллически провинциальном, неторопливом, невысоком, зелёном и многолюдном. Излюбленный филимоновский приём, когда подробности — черты лиц, ветви деревьев, архитектурные детали — как бы растворяются в дымке времени, позволяет наполнить пейзажи многочисленными обитателями, не стремясь создать портретное сходство с кем-то. Получаются обобщённые образы детей в картузиках, дам с зонтиками, рабочих людей в тёмных одеждах... Зритель видит знакомые здания, улицы — но всё это погружено в туман памяти, который постепенно скрывает всё незначительное.

Подобный, но всё же другой приём художник нашёл для «Библейского цикла»: здесь живопись невероятно плотная, концентрированная, так что поверить сложно, что изображение создано кисточкой и маслом; благодаря этому, а также благодаря столь тщательно отработанному художником умению писать не конкретные лица, а «лица вообще», кажется, что изображения пришли из глубины веков и перед нами — люди-символы, каковыми и являются библейские персонажи.

Филимонов был по-мужски работящим и мастеровитым, всегда любил сложные технологии, и в экспозиции есть и эмали, и горячие батики, и их сочетания — ещё один «фирменный» приём Филимонова, который он сам изобрёл и мастерски применял. Его «двойные картины» — эмаль на фоне батика или живописи — обладают особой многомерностью и многозначительностью. Филимонов вообще любил совмещать разные точки зрения, играть с «оптикой» картины, недаром у него так смело, но гармонично сочетаются реализм и абстракция, причём нередко — в одной и той же картине.

Как и Александру Репину и Николаю Зарубину, Филимонову было мало в живописи одной красоты. Он стремился к высшему знанию, к пониманию какой-то надмирной сути... Его поиски и достижения — в выставке «Волшебный художник».

Подпишитесь на наш Telegram-канал и будьте в курсе главных новостей.

Поделиться