Юля Баталина

Юлия Баталина

редактор отдела культуры ИД «Компаньон»

Как по нотам

Рецепт семейного счастья и творческого сотрудничества от Моллины Ли Уильямс-Хаас и Георга Фридриха Хааса

Поделиться

Дягилевский фестиваль завершился три недели назад, но послевкусие всё ещё сохраняется. На фоне нынешней тревоги за будущее фестиваля вспомним самое, наверное, яркое знакомство, которое принёс фестиваль под номером 13.

георг моллина

Георг Фридрих Хаас и Моллина Ли Уильямс-Хаас на заводе им. Шпагина
  Алёна Ужегова

Моллина Ли Уильямс-Хаас — несомненно, ярчайшая фигура фестиваля даже внешне — экстравагантную даму в забавной шляпке заметили уже в вечер открытия, и её фото обошли все репортажи о событии. Позже мы увидели её невероятный перформанс «Гиена», в котором всё было безупречно: стиль, язык, потрясающий концертный наряд; но всё затмила редкая исповедальность рассказа о том, как героиня — она же автор — боролась с гиеной алкоголизма. Стало понятно, что у Моллины редкое сочетание талантов: она не только выдающаяся актриса, но и отличная писательница.

Между тем она появилась на фестивале благодаря своему мужу — австрийскому композитору Георгу Фридриху Хаасу. Именно его организаторы фестиваля пригласили принять участие в качестве композитора-резидента, а уже он предложил исполнить «Гиену». Кроме неё австрийский ансамбль современной музыки Klangforum Wien во главе с дирижёром Басом Вигерсом играл его струнный квартет №3 «In iij. Nоct», который исполняется в полной темноте, и зрителя окружает совершенно необычная звуковая среда. Музыку Хааса играли и другие исполнители.

Хаасы — Моллина и Георг — стали настоящим «гвоздём» Дягилевского фестиваля 2019 года. Оказывается, их личная история тоже необычна.

— Вы — прекрасная и очень яркая пара, но вы такие разные! Можно узнать историю вашего знакомства?

Моллина:

— Мы впервые встретились чуть больше пяти лет назад. У меня был профиль на сайте знакомств OkCupid («Ок, Купидон». — Ред.), и у Георга тоже. Я как раз собиралась свою запись удалить, потому что она не работала, не приносила результатов. Я приняла решение оставаться одиночкой и жить своей собственной жизнью. Это было в середине декабря 2013 года, а девять дней спустя я получила сообщение от этого парня, в котором говорилось: «Привет. Я немного старше того возраста, который вы обозначили в своём профайле как желаемый, но я нахожу вас восхитительной». Это было очень милое послание. В конце письма он упомянул, что является лидером в своей творческой области. Я подумала: «Окей, это интересно», но он не прислал свои фото! А это обычно очень, очень плохой знак!

Он объяснил, что не любит показывать свои фото, но обещал всё же прислать несколько, и 10 минут спустя я получила три селфи. Это были худшие селфи, которые я видела в жизни! Я подумала: он такой настоящий, такой подлинный, он не боится сказать: «Вот он я!», вместо того чтобы искать, под каким углом он выгоднее всего смотрится. В следующем послании он сообщил, что он композитор, и прислал немного своей музыки, чтобы я послушала. Я колебалась, потому что понимала: если музыка окажется ужасной, я не смогу с ним встречаться! Если уж имеешь дело с творческим человеком, надо уважать, ценить его творчество. Иначе ничего не выйдет.

Я послушала его «Ограниченное приближение» и «Напрасно», и оказалось, что эта музыка — очень необычная, будоражащая, вызывающая и очень глубокая. Я не великий фанат современной музыки, многие произведения кажутся мне претенциозными и недостаточно эмоциональными, но его музыка оказалась полна эмоций, и я сказала: «Я ещё не поняла, нравится мне или нет, но я заинтригована».

Поэтому я назначила ему свидание!

гиена

Перформанс «Гиена»
  Андрей Чунтомов

— Получается, что вы, два творческих человека, познакомились не на общей тусовке, не на проекте, а через сайт знакомств? Вы нашли не просто супруга, но родственную душу, человека, с которым вы можете не только совместно жить, но и вместе творить! Вот это — настоящая судьба! Эта история очень вдохновляет. У вас не было желания на основе этого сюжета создать рассказ или представление, такое же искреннее, как «Гиена»?

Моллина:

— Вообще-то об этом уже снят документальный фильм, он называется «Художник и извращенка» (The Artist and the Pervert). Я бы охарактеризовала наши взаимоотношения как обмен энергиями. Мы оба — довольно эксцентричные люди, но он всю жизнь старался это скрыть, уйти от своей экстравагантности: он же серьёзный композитор, да ещё европеец, — он считал, что надо соответствовать этому образу, его стереотипам; а я всегда была открыто экстравагантной. Так вот, кинодокументалисты из Германии сказали, что это потрясающая коллизия, и получился аж полуторачасовой фильм о нашей жизни, наших отношениях и нашем сотрудничестве, о том, как все эти вещи идеально сходятся, и это совершенно потрясающее чудо.

— Да, чудо… Мне кажется, этот идеальный вариант — родство душ и творческое сотрудничество в одно и то же время — очевиден в вашем перформансе «Гиена».

Георг:

— Мы были вместе уже четыре месяца, и я уже знал, что Моллина — любовь всей моей жизни, когда она прочитала мне текст «Гиены». Я был под огромным впечатлением! Я понял, что хочу написать для неё музыку. И ещё я понял, что моя жена — настоящий, большой художник. Я, если честно, до этого не понимал этого по-настоящему, потому что, когда мы приезжаем, например, на Дягилевский фестиваль или ещё на какой-то европейский фестиваль, я там великий композитор, а она — жена великого композитора; а когда мы встречаемся в её окружении, она — великий писатель и актриса, а я её неизвестный муж.

У нас довольно разные сферы, и у меня не сразу появилась возможность оценить её творчество. «Гиена» сделала нас соавторами.

— Как вы пишете ваши партитуры? Это же невозможно записать обычными нотами!

Георг:

— Ноты — это вообще огромная проблема в музыке.

— В современной музыке?

— Нет, в музыке вообще. Мы что-то пишем, записываем мелодии, делаем пометки… Это напоминает кулинарный рецепт: я перечисляю ингредиенты, а музыканты готовят блюдо. Вы берёте ровно 100 г сахара и ровно три с половиной яйца, но вы не будете хорошим поваром, если не знаете, как именно готовить. Другой повар возьмёт те же ингредиенты, а вкус получится другой!

Даже в старой, традиционной музыке не только партитура имеет значение, но и огромная накопленная традиция. Это одна из причин существования высших музыкальных школ: если бы всё дело было в партитуре, зачем столько учиться? Выучил ноты — и вперёд. Любой мог бы сыграть.

Ноты — это только рецепт. Музыка создаётся всякий раз заново.

В своих композициях я всегда придумываю, каким способом я запишу ноты. Так, например, партитура «Гиены» довольно традиционна…

Моллина:

— Не-е-ет, это не обычная партитура! Там есть варианты развития музыки в зависимости от того, как пойдёт перформанс. Я как рассказчик понимаю, что мне может понадобиться больше или меньше времени на один и тот же текст. Если я говорю с кем-то, у кого английский язык родной, яговорюпоанглийскибыстрокактолькомогу! Если я общаюсь с аудиторией, для которой английский язык неродной, я — стараюсь — говорить — как — можно — яснее — и — чётче. Я знаю, где сделать паузу, потому что знаю, как люди слушают: я же выступаю с перформансами с пятилетнего возраста. Я чувствую, когда держу аудиторию, и чувствую, когда её теряю.

Поэтому, когда мы работали над «Гиеной», я объяснила Георгу: «Если ты дашь мне 45 секунд на этот абзац текста, а мне на выступлении понадобится минута, это будет реальная проблема». Поэтому он создал музыку, которая состоит из фрагментов, и каждый фрагмент можно модулировать.

— А-а-а, гибкий звукоряд!

— Он удивительно это сочинил, а Бас Вигерс удивительно смог удержать всё это в голове, а музыканты просто сказали: «Окей, нормально! Мы просто будем играть…» И всё получилось.

Раз уж вы спрашиваете о сложностях в нотном написании, то я должна сказать, что Георг придумал специальную систему нотных записей — для «Гиены», для меня.

Георг:

— Для Струнного квартета №3 я тоже придумал специальную систему… Конечно, я не мог бы сочинить для исполнения в полной темноте полуторачасовое произведение: я же не буду заставлять музыкантов учить 200 страниц музыки наизусть. Я составил словесные инструкции, и они занимают около 25 страниц. Инструкции касаются прежде всего того, как исполнителям коммуницировать между собой, как реагировать на те или иные звуки.

Идея этого произведения — как создать ситуацию, в которой и для публики, и для музыкантов будет интересно находиться в темноте на протяжении всей композиции. Я записал нотами начало и финал, но в целом это сочинение — свободная алеаторика, допускающая большую вариабельность. Только начало и финал — всегда одни и те же, а в середине может быть разное. Там несколько вариантов развития темы, и каким именно путём пойдёт музыка, зависит от исполнителей и от того, как они будут общаться между собой, находясь в четырёх разных углах большого помещения в полной темноте, поэтому я сочинил несколько условных сигналов. Например, если один из инструментов сыграет: «Тиииим! Тииииим!» — с повышением тона, это означает: «Делайте то же самое», и второй, третий, четвёртый инструменты при­соединяются к нему. Ну, если хотят. Это как приглашение: его можно принять, а можно и не принимать.

Если все музыканты действуют как надо, получается великий перформанс.

— Каковы ваши впечатления от Перми?

Георг:

— Я должен признаться, что, когда меня пригласили на Дягилевский фестиваль, я услышал о Перми впервые. Мне пришлось погуглить, что это и где. Когда я увидел, что это почти так же далеко на севере, как Гренландия, и восточнее, чем Мекка, я подумал: «Куда нас несёт?» Но, когда мы прибыли, я увидел, что это очень красивое место. Здесь вокруг природа! Мы выбрались на денёк в Демидково, и там потрясающе! Так красиво! Вода, лес, закат…

И в то же время я услышал здесь исполнение Малера, подобного которому не слышал никогда, нигде. Такого концерта в Нью-Йорке не услышишь! В этом месте, таком удалённом, проходят концерты высочайшего, мирового класса! Это невероятное сочетание…

Моллина:

— Когда я сказала своим русским друзьям, что еду в Пермь со своим перформансом, они все — все до единого! — спросили: «Почему???» Но в Перми меня поразило, насколько люди участливы, насколько они готовы проникнуться общением. Залы на всех фестивальных концертах полны! Все эти люди сочувствуют, сопереживают, они воспринимают искусство вместе.

После моего перформанса и на протяжении всех последующих дней, куда бы мы ни пошли, на всех событиях Дягилевского фестиваля люди подходили и говорили: «Спасибо, это было так здорово!»

Георг:

— Ко мне тоже подходили…

Моллина:

— Да-а-а, у тебя тоже есть свои фанаты! К нам всё время люди подходили, просили разрешения сфотографироваться вместе. Правда, вчера, когда мы при­шли в ресторан, люди за соседним столиком начали показывать на нас пальцами, и не в смысле: «Смотрите, вот великий композитор!», а в смысле: «Что это они тут забыли?» Это было неприятно…

Мы побывали на бывшем заводе — я никогда ничего подобного не видела!

Если меня спросят, на какие фестивали из тех, что проходят в мире, я рекомендовала бы поехать, я бы ваш Дягилевский фестиваль поставила в начало списка.

Подпишитесь на наш Telegram-канал и будьте в курсе главных новостей.

Поделиться