Изменили, но не завоевали
В Музее современного искусства PERMM открылась выставка фотопейзажа
Создавая свою экспозицию, кураторы Анастасия Цайдер и Пётр Антонов трактовали слово «пейзаж» двояко: с одной стороны, как окружающую нас реальность, с другой — как жанр изобразительного искусства. Выставка «Новый пейзаж» призвана зафиксировать изменения и в том, и в другом.
Константин Долгановский
«Новый пейзаж» интересно рассматривать в широком выставочном контексте. Он продолжает исследовательскую линию PERMM по изучению современного российского пейзажа, начатую обстоятельной антологической выставкой «Обещание пейзажа» в 2015 году, и в то же время как бы полемизирует с другой выставкой, которая, по иронии судьбы, тоже проходила в стенах PERMM, — Best of Russia, где собраны фотографии со всей России, признанные лучшими за год.
Слово «новый» в названии выставки указывает и на формальный момент — все фотографии созданы в XXI веке, и на содержательный — это новый подход к новому пейзажу. Тему работ семи авторов можно обозначить как «Человек и природа», причём и человек на снимках практически не появляется, да и природа показана весьма скромно, без подчёркивания «красивостей», как это бывает в Best of Russia. По словам одного из кураторов, Петра Антонова, проект фиксирует стремление авторов нового фотопейзажа «сместить оптику с достопримечательного на обыденное».
Главное в проекте «Новый пейзаж» — не человек и не природа, а их взаимодействие. Отталкиваясь от понятий антропоцена и антропогенности, фотографы исследовали Россию «от Москвы до самых до окраин». Лишь только в серии Максима Шера (показанной в PERMM лишь частично) значится около 70 локаций от Калининграда до Сахалина!
Важен даже не разброс локаций, а их различия с точки зрения антропогенной нагрузки: так, серия фотографий Александра Гронского «Меньше единицы» посвящена самым малонаселённым территориям, где численность населения — менее одного человека на квадратный километр. Казалось бы, можно ожидать девственных красот Сибири и Крайнего Севера, но нет: на фото — вскопанные гусеницами бульдозеров нефтеносные участки тундры, совершенно не гламурные многоэтажки северных городов и ржавая «жучка», воздвигнутая каким-то стихийным художником на четырёх столбах посреди заснеженной пустыни.
Важно, что какого-то осуждения в духе экологических активистов или апокалиптического предупреждения в работах фотохудожников принципиально нет: в проекте участвуют работы, свободные от оценок и лишь фиксирующие изменения в пейзаже.
Выставка открывается ставшей уже классикой серией Лизы Фактор «Поверхность Сибири». Сделанная в 2001—2003 годах, она ещё несёт в себе пафос освоения новых земель, которым были проникнуты идеология и культура ХХ века. В этой серии эффектные снимки великолепных ледовых полей, таинственно зеленоватых на сломах, сменяются фото трогательного памятника первопроходцам в Дудинке — грубой бетонной трапеции, выкрашенной по-советски зелёной краской, с надписью «Первым!».
Уже в этой серии видна вся сложность взаимодействия человека и природы. Становится понятно, что «изменить» и «завоевать» — вовсе не синонимы. Да, человек так изменил природу, что даже в территориях с минимальным населением пейзаж стал антропогенным, и, кажется, неотвратимо. Но от понятия «катастрофа» это так же далеко, как от понятия «прогресс». Самое точное слово здесь — «изменение».
Лирико-философское осмысление этого процесса — в чёрно-белой серии Валерия Нистратова «Документы природы». Снимки были сделаны на границах Москвы, где гигантские новостройки наступающего мегаполиса виднеются в тумане, как призраки будущего, а коттеджным посёлкам за унылыми кирпичными стенами противостоит, как одинокий воин, чудом уцелевшая сосна у дороги. Каждый кадр здесь — словно хокку: минималистично, образно, каждая деталь важна, будь то тележка из супермаркета, утонувшая в ручье, или старая автомобильная покрышка, ставшая деталью хлипкого мостика через лужу.
Наиболее объективистский подход к пейзажу демонстрирует один из кураторов проекта — Пётр Антонов: в его фотографиях из серии с длинным названием «Деревья, автомобили, фигуры людей, различные типы ограждений», сделанных в Москве, в качестве подписей даны перечисления зафиксированных объектов. Художник подчёркивает и в своей работе, и в комментариях, что автор нового фотопейзажа не комментирует, а фиксирует. Москва в работах Антонова лишена привычных «открыточных» локаций: здесь нет Кремля, Большого театра или парка «Зарядье», есть лишь типовые торговые центры, увешанные рекламными баннерами международных брендов, железнодорожные пути, автостоянки... Москва в данном случае выступает как архетип города, безликого, стремящегося к унификации образца «нового пейзажа».
Серия Максима Шера «Палимпсесты» тоже посвящена городскому пейзажу. В его работах зафиксированы «культурные слои», которые накладываются один поверх другого на облик города: новенький сияющий православный храм среди подувядших советских шлакоблочных домиков, обшитый сайдингом некогда деревянный магазинчик, аляповатая реклама на входе в торговый центр, свежепостроенный офис банка по соседству с обжитыми, словно приросшими к пейзажу пятиэтажками. Новый пейзаж — это совокупность палимпсестов.
Несколько особняком стоит серия Сергея Новикова Grassroots — фото стадионов для тренировок любительских футбольных команд, расположенных в самых разных локациях — то идиллически сельских, то угрожающе индустриальных. Откликаясь на чемпионат мира по футболу, кураторы разместили их в лайтбоксах, напоминающих телеэкраны. Так футболисты-любители попали «в телевизор», пусть и ненастоящий.
Своеобразным эпилогом служит для экспозиции небольшая серия Анастасии Цайдер «Аркадия», последняя по времени создания — 2017 год. Фото сделаны в Тольятти, некогда назначенном образцовым социалистическим городом. В последние годы город переживает урбанистический упадок, но Анастасия Цайдер трактует это не как крах социального проекта, а просто как новую реальность, не лишённую обаяния. Улицы и дворы Тольятти зарастают деревьями, кустарниками и высокими травами: все снимки очень зелёные, очень летние. Природа берёт реванш, но реванш мягкий, щадящий, без злорадства. Город-сад превращается в город-лес, и это одна из самых тёплых и гуманных инкарнаций нового пейзажа.
Выставка «Новый пейзаж» работает в Музее современного искусства PERMM до 12 августа.
Подпишитесь на наш Telegram-канал и будьте в курсе главных новостей.