Татьяна МАРГОЛИНА:
«ПАМЯТНИК ДЯГИЛЕВУ ДОЛЖЕН БЫТЬ ДОСТУПЕН»

Я очень рада, что общество наконец-то вспомнило о памятнике, услышало, что он есть. Пусть даже на волне конфликта. До сих пор, вот уже два года, меня не оставляло беспокойство о его судьбе. Было обидно, что он мало кому нужен. Сегодня имя Дягилева снова на слуху.

Замысел памятника рождался сложно. Поначалу Эрнст Неизвестный воспринял наше предложение как деловое, но после полугода тщательной и напряженной работы в архивах и библиотеках он признался, что для него открылись какие-то новые культурные пласты, и он стал относиться к этому проекту как к очень личному и важному для себя. Он многое узнал не только о Дягилеве, но и о Перми: изучал фотографии, сравнивал возможные площадки установки монумента, слушал рассказы о дягилевских местах в Пермском крае, о том, что осталось из наследия этой семьи. Неизвестный хотел вложить в эту работу не только общеевропейский и общероссийский художественный смысл, но и нечто специфически пермское.

Именно тогда скульптор категорично заявил, что памятник должен быть установлен в закрытом помещении, где есть специфическая «дягилевская» среда, и именно он предложил Театр оперы и балета. По разным причинам памятник не был там установлен, и в чем-то это верно. Гимназия — это временный вариант хранения скульптуры, который устраивал всех, в том числе автора. В перспективе монумент планировалось установить в новом здании Пермской государственной художественной галереи, он мог бы стать основой для нового отдела — монументального искусства.

То, что планируется сделать сейчас, — это прекрасный вариант комплексного пространственного решения: в Перми должен появиться целый «дягилевский» квартал, в котором со временем будет построено новое здание школы (насколько мне известно, на следующей неделе состоится конкурс на проект этого здания), а в особняке Павла Дмитриевича Дягилева расположится полноценный музей. Здесь есть и еще одно историческое здание дягилевских времен — то, где находится «лукойловский» клуб. Все это должно составить очень красивое гуманитарное единство: образовательный центр, музей, архитектурная среда и монумент. Это исполнение мечты целых поколений.

Памятник Дягилеву должен быть доступен, он должен быть просветительским и туристическим объектом. Но остаются технологические вопросы обеспечения сохранности монумента, в том числе цветного литья. Я, как очевидец и участник событий четырехлетней давности, должна сказать, что Эрнст Неизвестный ничего не говорил о температуре окружающей памятник среды: его не беспокоил холод, но очень беспокоили осадки. И, несомненно, остается проблема антивандальной защиты. Без гарантии безопасности скульптура не должна быть перенесена. Необходимо также обеспечить обзор скульптуры со всех сторон, поскольку цветные фигуры расположены на всем «теле» памятника. В идеале должен быть также вид сверху — как задумывал Неизвестный.

Если будут ответы на все эти «но», тогда реализация идеи «дягилевского» квартала возможна и даже очень желательна. Но при этом необходимо самое широкое общественное обсуждение, а не принятие волевых решений «наскоком». К чему такой «решительный» метод руководства приводит, мы сегодня видим: в некоторых пермских СМИ развернулась настоящая истерика по поводу предстоящего переноса скульптуры, тон порой самый неприличный. Все вопросы нового облика Перми должны быть открытыми и понятными, чтобы этого не было, чтобы никто не мог заподозрить в них скрытого умысла и каких-то корыстных интересов.

Обидно, что один из зачинщиков конфликта — директор гимназии Раиса Зобачева, которая, по идее, должна быть союзником, а не противником создания «дягилевского» квартала. Я встречалась с Раисой Дмитриевной. Она живет страхами: что не будет построено новое школьное здание; что к началу фестиваля «Дягилевские сезоны» школьный музей окажется с развороченной кровлей… Эти страхи необходимо снять. Вообще, хотелось бы видеть со стороны краевого министерства культуры уважительное отношение к людям, которые этой темой «болеют» и не будут противниками переноса памятника, если поймут, что это — во благо.

Все действия, имеющие общественное и гуманитарное значение, должны быть открытыми для общественного обсуждения на всех стадиях: все варианты, их плюсы и минусы. Волевое предложение даже очень хороших идей по определению будет встречаться в штыки. Вместо того чтобы бороться с врагами, надо обрастать единомышленниками. Сегодня нельзя продираться сквозь чужое мнение, как ледокол, — среда другая. Лучший способ продвижения инноваций — владение технологиями взаимодействия с гражданской средой. Министр Борис Мильграм сегодня ими не владеет. Но должен научиться, если хочет преуспеть.