Павел ФАДЕЕВ:
НАША МИЛИЦИЯ УЖЕ НЕ ТА, ЧТО БЫЛА ЛЕТ 15 НАЗАД

Лично я думаю, что смогут. Ведь вместе с функциями туда перешли отлично подготовленные, преданные своему делу люди. Так что серьезного осложнения криминогенной обстановки эта реорганизация не вызовет.

К тому же нам будет несколько легче, чем нашим коллегам из некоторых других регионов, где оргпреступность более сильна. Если сравнивать Пермь с сопоставимыми городами (Екатеринбург, Нижний Новгород, Казань, Самара), то мы в этом плане выглядим более благополучно.

Для оргпреступности характерно стремление проникнуть в экономическую сферу. Это логично: глупо создавать хорошо отлаженную, разветвленную структуру для того, чтобы заниматься, скажем, уличными грабежами. Лидеры организованных группировок ставят перед собой задачи контроля над предприятиями и целыми сегментами экономики. Но в нашем регионе крупнейшие предприятия являются участниками важных производственных цепочек государственного масштаба (нефть, металлургия и пр.), поэтому безнаказанно «входить» на такие предприятия очень непросто.

Второй фактор — это достаточная сдержанность пермских лидеров группировок, которую они демонстрировали в 1990-е годы. Да, безусловно, были и у нас громкие убийства, разборки, конфликты воров в законе с местными криминальными лидерами, но они не перевели эти конфликты в полноценную войну.

Ну и, конечно же, это деятельность милиции — прежде всего, УБОП и УБЭП, которые наиболее плотно работали с организованной и экономической преступностью. Скажем, мы держали на контроле возможные конфликты с участием группировок из других регионов. Как только поступала информация о том, что в Пермь едут представители иногороднего криминалитета, на границе Пермской области их уже «встречали» сотрудники УБОПа и СОБРа. Приезжих допрашивали о целях визита — иными словами, давали понять, что милиция знает и контролирует все их передвижения. В такой обстановке заниматься своими делами визитерам было уже не так комфортно.

Этих и других подобных операций за 10 лет были проведены десятки, и они, конечно, дали свой результат.

Один из важных факторов состояния преступности в Пермском крае общеизвестен. Это специфика нашего региона, где расположено множество исправительных учреждений. Граждане часто совершают рецидивные преступления уже в первые дни после своего освобождения. Разумеется, на территории Прикамья. Многие из них остаются здесь на жительство и тоже совершают новые преступления.

Нельзя сказать, что в борьбе с рецидивной, а равно уличной, бытовой и иными неорганизованными формами преступности, которые и создают у нас общий криминальный фон, нет подвижек к лучшему. Они, безусловно, есть. Действуют краевая и городская программы безопасности, предусматривающие целый комплекс мер по стабилизации обстановки: от материально-технического обеспечения милиции до профилактических мероприятий среди детей.

Один из ярких примеров — это комплекс технических средств, служащий одновременно инструментом при раскрытии преступлений и серьезным профилактическим средством. Как правило, в пределах обзора видеокамер правонарушений не совершается.

Лучшим доказательством положительных тенденций является снижение преступности в 2008 году на 17,5 %, т. е. более чем на 9 тыс. преступлений. Досужие вымыслы наших оппонентов об укрытии преступлений прошу в расчет не принимать. Сегодня мы регистрируем абсолютно все.

Конечно, определенный риск есть. Да, многие отрасли экономики сегодня находятся в состоянии стагнации. Но едва ли стоит ждать резкого роста преступлений со стороны обычных граждан, оставшихся без работы. Нормальный человек не пойдет на преступление, он будет искать альтернативные способы заработка.

Единственное, что сегодня можно назвать проблемой, — это значительное, по ряду данных около 70%, сокращение работы строительной отрасли. Там было занято очень много людей с низкой квалификацией, прежде всего — из других регионов и стран. Приехав сюда в надежде на заработки, нередко заняв деньги на эту поездку, они оказались в ситуации, когда нет возможности заработать даже на обратный билет. Конечно, большинство сможет выехать, но что касается остальных — могут быть трудности.

Но даже не это главное. В рамках сегодняшнего законодательства крайне сложно четко разграничить гражданско-правовые споры от уголовно наказуемых деяний. Поэтому следствие не берет материалы у оперов, бесконечно их возвращает. Прокуратура неохотно направляет в суд уже оконченные дела. Суд выносит оправдательные приговоры, а у потерпевшего от всей этой волокиты и возникает, возможно, ощущение, что дело «заматывают», вымогают взятку. Бывает, к сожалению, и такое, но это — исключение.

На всех направлениях наши сотрудники перегружены. Поэтому, чего греха таить, бывают и проблемы с алкоголем, и не всегда ровное и доброжелательное отношение к гражданам и пр. И все же наша милиция сегодня уже не та, что была лет 15 назад — в середине 1990-х годов. В те годы мы задыхались от безденежья, нехватки кадров — брали на работу буквально кого попало, лишь бы как-то укомплектовать состав. Местные власти в эпоху ранней демократии вообще не обращали внимания на правоохранительные органы.

Первым из местных политиков, сломавшим эту печальную практику, был тогдашний глава Перми Юрий Трутнев. Он хорошо понимал необходимость поддержки милиции. Именно по его инициативе выделялась техника — например, машины Daewoo Nexia, полученные тогда подразделениями патрульно-постовой службы, можно встретить на улицах Перми и сегодня. В дальнейшем руководство города и края начало взаимодействовать с милицией еще более плодотворно.

Мы сегодня куда более подготовлены и профессионально, и материально, и технически, чтобы спокойно провести любые структурные преобразования и в штатном режиме выполнять все присущие нам функции.