Евгений Сапиро

Евгений Сапиро

профессор, в 1990-е годы зампредседателя Пермского облисполкома, инициатор создания Пермской товарной биржи

Иллюзия свободы выбора

Поделиться

Для политического устройства страны предвыборная кампания и сами выборы федерального масштаба подобны плановому медицинскому осмотру для человека, считает Евгений Сапиро. Сам он подвергся этой процедуре четыре раза, причём с переменным успехом: в 1994 и 1997 годах победил на выборах в Законодательное собрание Пермской области, по итогам избирательных кампаний 1990 года в Верховный совет РСФСР и 1999 года в Госдуму желаемые мандаты не получил. Наблюдая за процессом подготовки к выборам 18 сентября, профессор уверенно диагностирует состояние российского внутриполитического организма.

В СССР ещё в начале 1930-х годов правящая коммунистическая партия создала и шесть десятилетий жёстко сохраняла свою конструкцию выборов в государственные органы власти. Конструкция была незатейлива и работоспособна, как деревенский туалет в одно «очко» с выгребной ямой. Партийные органы назначали наиболее достойных, по их мнению, кандидатов в депутаты от «единого блока коммунистов и беспартийных». Достойные, не имея конкурентов, тем не менее поддерживались всей мощью государственного силового и пропагандистского аппарата. В процессе голосования и подсчёта голосов при неофициальной поддержке тех же партийных комитетов практиковались мелкие «шалости»: вброс бюллетеней с целью обеспечить минимально приличные для той эпохи проценты явки избирателей и голосов «за». Например, на выборах в Верховный совет СССР в 1954 году явка составила 99,98%, голосование — 99,84%. В 1980-е годы «уровень приличности» чуть снизили (до 93—95%).

При нулевой демократичности выборного процесса власть всегда стремилась создать иллюзию всеобщей свободы выбора. Народное большинство в это почти верило (или делало вид, что верило). Но стоило в процессе перестройки, затеянной в конце 1980-х годов Михаилом Горбачёвым, партии и правительству чуть ослабить мёртвую хватку, как система рассыпалась в хлам: выборы стали конкурентными, в число кандидатов попали те, кого ещё пару лет назад называли антисоветчиками, многие из них выиграли у номенклатурных конкурентов, поддерживаемых властью.

Слова «система рассыпалась в хлам» пишу не только на основании пресной статистики. Этот процесс мне довелось наблюдать изнутри. В 1987 году, став академическим начальником среднего ранга, я попал в соответствующую номенклатурную обойму и был «назначен» в районные депутаты. Но уже через два года принял участие в острейшей борьбе за мандат народного депутата РСФСР. Как говорят одесситы: «Две большие разницы!»

Выборы 1990 года на моей памяти оказались самыми свободными, честными и наивными. Если в 1989-м за мандат народного депутата СССР без благословения КПСС решались бороться единицы, то теперь в каждом избирательном округе таких кандидатов оказалось до пяти—восьми. Мало кто из избирателей догадывался, что на свете существует профессия «политтехнолог», но на выборные митинги стихийно приходили тысячи людей. Ещё недавно слова, произносимые с придыханием, типа «секретарь обкома», «номенклатура» стали ругательными, а обладатели этих званий на финише выборов проиграли рядовым и безденежным критикам власти: инженерам, учителям, журналистам, «зелёным» активистам.

Наивности хватило ненадолго. Прошло всего три года, и в российскую действительность уверенно вошли «чистые» и «грязные» политические технологии, теневые выборные бюджеты, подкуп избирателя. Президентские выборы 1996 года добавили к прегрешениям власти (команды президента Бориса Ельцина) информационное неравенство — затруднение доступа соперников к телевидению. Порой «ельцинских» обвиняют и в подтасовке голосов, но я это обвинение отвергаю. В Пермской области, где Борис Николаевич побывал накануне выборов, с его стороны не было никакого нажима, подстрекательства к обеспечению победы любой ценой.

К концу первой пятилетки XXI века выборная система России была полностью заряжена на сохранение существующей власти, невзирая на настроения и предпочтения общественности. Был сформирован ёмкий и разнообразный арсенал средств удушения выборной объективности, обеспечивающий отсечение неугодных власти кандидатов уже на старте выборной кампании: недопуск оппозиции к массовым СМИ (особенно телевидению), подкуп или административное давление на избирателей, фальсификация в процессе голосования (от контролируемого голосования до подделки бюллетеней и протоколов избирательных комиссий).

Это ядовитое оружие было разработано и использовано нередкими инициативными партийными одиночками в далёкой глубинке. Была создана глобальная система с участием государственных институтов: палат Федерального собрания, проштамповавших ограничительные законы; избирательных комиссий всех уровней, ретиво и выборочно исполнивших эти законы, упорно не замечающих нарушения прав избирателей.

Казалось, что это навсегда. Люди, разочаровавшиеся в 1990-е годы в шумной, но непродуктивной многопартийности, в неприятных сюрпризах рыночной экономики, без трагедии восприняли обмен безвкусной и малокалорийной свободы выбора на «твёрдую руку» и необильные, но реальные нефтегазовые доллары эпохи нулевых президента Владимира Путина. Но после выборов в Государственную думу 4 декабря 2011 года и президентских выборов марта 2012-го, выявивших запредельное использование властью административного ресурса и массовые фальсификации, в стране, особенно в Москве, состоялись массовые протестные выступления граждан под лозунгом «За честные выборы!».

Ненадолго, но власть дрогнула, предложив комплексную реформу политической системы, предусматривающую возвращение к выборам глав субъектов Федерации (не совсем таким, как прежде, но всё же); введение упрощённого порядка регистрации политических партий; уменьшение числа подписей, необходимых для выдвижения кандидатов на выборах президента; расширение представительства политических партий при формировании Центральной и региональных избирательных комиссий... Несколько было снижено административное давление на выборный процесс.

Хотя позднее, придя в себя, власть сурово разобралась с организаторами и активными участниками протестных акций (вплоть до уголовного преследования), некоторое смягчение электорального климата дало свои результаты. Осенью 2013 года на выборах мэра Москвы оппозиционер Алексей Навальный получил возможность активного ведения своей избирательной кампании и занял второе место, Борис Немцов стал депутатом Ярославской областной думы, а Евгений Ройзман — мэром Екатеринбурга. Две партии — суровые критики существующей власти — были зарегистрированы Минюстом России (РПР-ПАРНАС и «Демократический выбор»).

Сентябрьские выборы текущего года покажут, будут ли эти достижения продолжены или останутся вынужденной, временной уступкой. При написании этих строк в середине августа 2016 года оснований для пессимизма нет. В отставку отправлен символ фальсификаций, председатель Центральной избирательной комиссии Владимир Чуров. Его сменила известная правозащитница Элла Памфилова, начало деятельности которой на этом посту обнадёживает. Последний пример: Центризбирком отменил решение Избирательной комиссии Новгородской области об отказе партии «Яблоко» в регистрации списка кандидатов на выборах в областную думу и обязал незамедлительно зарегистрировать список. Главе новгородского облизбиркома Борису Алексееву ЦИК рекомендовано подать в отставку.

Члены штабов нынешних кандидатов в депутаты Пермского края от разных партий подчёркивают требовательное, но доброжелательное отношение к своей «клиентуре». Это уже даёт свои плоды: увеличилось число претендентов на депутатские мандаты Госдумы (в каждом избирательном округе их зарегистрировано от семи до 10); за депутатские места в Законодательное собрание края будет бороться Партия Роста, которой пришлось собирать подписи. В том, что тот же экзамен не выдержали партии «Родина», «Пенсионеры за справедливость» и «Великое Отечество», нет оснований обвинять избирком. Это собственная вина (или беда) партийцев. Не без благословления власти правящая «Единая Россия» провела праймериз, в результате которых в Перми за бортом оказались недавние её фавориты: явный «чужак» для пермяков Алексей Пушков и одиозный Валерий Трапезников.

Можно ли на основе этой позитивной информации открывать шампанское? Свободные в общепринятом смысле этого понятия выборы предполагают возможность выигрыша и проигрыша каждого из их участников, даже президентские. Если кто-то считает, что Владимир Путин готов в результате самых правильных и честных выборов покинуть свой кремлёвский кабинет, то он глубоко заблуждается. И пускать на самотёк формирование своей команды, включая губернаторов и ключевых фигур Федерального собрания, он тоже не будет. Это не его менталитет — мастера спорта по самбо и политика, отвыкшего за 18 лет слышать (тем более выполнять) чужие указания. Поэтому дальнейшее некоторое ослабление на выборах административного «поводка» возможно, но не более того.

Несколько соображений по поводу отдельных кандидатов в депутаты, участвующих в избирательной кампании 2016 года. С 1990-х годов не являюсь большим поклонником «Яблока», но в этом году «яблочники» приятно удивляют. Проведя сложнейший объединительный процесс, приняв в свои ряды сильных единомышленников (прежде всего Дмитрия Гудкова и Владимира Рыжкова), «Яблоко» стало единственной реальной оппозиционной силой. При этом партия и её лидеры стали более «зубастыми», в том числе по отношению лично к Владимиру Путину. «Популярность Путина — довольно жалкая», — говорит Григорий Явлинский и объявляет, что он будет соперником президента на очередных выборах. Его соратники называют предмет гордости президента — возвращение Крыма — тупиком, показавшим, что «письменное слово Российской Федерации, подпись президента и печать российского государства не значат ничего. Мы их стёрли в пыль».

Самое удивительное для современной России, снова привыкшей к тому, что власть не столько организует выборы, сколько управляет ими, то, что, несмотря на свои вольности, «Яблоко» успешно проходит регистрацию в большинстве регионов, а там где этого не происходит, как показал опыт Новгорода, находит поддержку председателя ЦИК.

Текущая кампания высветила ещё одну, на этот раз негативную, особенность претендентов на депутатские кресла — «партийную беспринципность». Она является общей для партий и их посланцев.

С момента возникновения политических партий в далёком XVII веке они стали сообществом людей, не просто стремящихся завоевать власть или активно участвовать в ней, но и объединённых общими интересами и идеалами — социально-классовыми, политико-экономическими, национально-культурными, религиозными и т. д. Большинство российских партий, возникших на развалинах КПСС, не соответствуют этому мировому стандарту. «Птенцы гнезда Жириновского» такие же либералы и демократы, как я борец за всеобщую трезвость и воздержание. Те, кто думает, что Геннадий Зюганов, сменив Владимира Путина в его кремлёвском кабинете, первым делом начнёт выполнять заветы классиков марксизма-ленинизма, будут разочарованы. Не увидят они средств производства в общенародной собственности, планового хозяйства и даже лозунгов типа «религия — опиум для народа». А вот диктатуру пролетариата Геннадий Андреевич постарается воплотить, присвоив перед этим звание пролетариев руководству, аппарату и спонсорам КПРФ.

«Единая», «Справедливая», «Патриотическая» Россия, «Яблоко» используют политически бесполые названия. Но беда не в терминах. Многих партийцев, собравшихся сегодня под знамёнами партий, имеющих даже внятные политические вывески, невозможно назвать единомышленниками. Они кочуют из одной партии в другую объединённые лишь одним интересом — меркантильным, то есть возможностью остаться на виду, получить тёплое место, ключ от которого в руках очередной правящей партии («Демократический выбор», «Наш дом — Россия», «Единая Россия»), стать вхожим в круг распорядителей бюджетных средств.

Встречая словосочетания «Родина» и Вадим Чебыкин, ЛДПР и Олег Постников, КПРФ и Владимир Чулошников, «Справедливая Россия» — лидеры оптом, сразу вспоминается анекдот 1960—1970-х годов: «Всё наоборот. Немцы торгуют, евреи воюют, русские борются с пьянством».

Не упрекаю «изменщиков», среди которых немало моих добрых знакомых, не призываю всех отказываться от «брака по расчёту». Сам не святой, вступал в 1961 году в КПСС не для того, чтобы, исполняя её партийный девиз, соединить вместе пролетариев всех стран. Могу только попросить: друзья мои, я же хожу по земле, а не витаю в облаках и с детства помню песенку «Цыплёнок жареный, цыплёнок вареный, цыплёнок тоже хочет жить!». И всё же пока не изобретена химическая чистка, удаляющая пятна с репутации, будьте разборчивы, избегайте случайных связей!

Партии-муляжи, распыляющие ресурсы оппонентов, не новость в российской политической практике. Когда они правдоподобно изображают свою принадлежность к тому или иному идеологическому флангу и в них обнаруживаются люди с «профильными» взглядами, это неприятно, но объяснимо и терпимо. Так я воспринимаю Партию Роста, в которой нашли пристанище политики с позитивной «кредитной историей»: Оксана Дмитриева, Ирина Хакамада, Андрей Нечаев, Виктор Похмелкин.

Бывает и хуже. В 1980-х годах среди партийцев популярной была байка: муж, вернувшись из заграничной командировки, сообщил жене, что немного долларов он потратил, сходив на стриптиз. Жена возмутилась и в порядке укора исполнила тот же номер безвозмездно. Когда, накинув халат, она спросила растратчика: «Ну, и как?» — он со вздохом ответил: «Прав был парторг: отвратительное зрелище!»

Те же слова сами слетают с языка, когда нынешние пермские лидеры «Справедливой России», неоднократно заявлявшей о своей оппозиционности власти и «Единой России», считают главной акцией своей избирательной кампании заискивающее: «Расскажем Путину правду».

Хотя выборы уже видны на горизонте, и федеральный, и пермский электорат пока не проявляет к ним особого интереса. В 1997 году, накануне выборов в областное Законодательное собрание, в которых я принимал участие, мои соратники обсуждали, как доходчиво пробудить в наших избирателях политическую активность. Зашедший на минутку глава Гремячинска Тариэль Вержбицкий остановил дискуссию: «К чему выдумывать порох? Один к одному подойдёт «зэковское» «не верь, не бойся, не проси». И расшифровал: не верь красивым словам — проверяй, по чину ли то, что тебе обещают, выполнены ли им прежние обещания; не бойся начальства — пусть оно тебя боится; у депутатов не проси, а требуй.

За почти 20 лет наш избиратель, обеспечивающий большинство голосов, так и не созрел до уровня «правильного зэка». Поэтому допускает шулерство власть, лукавят кандидаты. Кто в этом виноват и что делать — отдельная и тяжкая тема. Но будем оптимистами: рано или поздно очередь дойдёт и до неё.

Подпишитесь на наш Telegram-канал и будьте в курсе главных новостей.

Поделиться