Татьяна Власенко

журналист

---

Эдуард Московкин: Всё начинается с фундамента

Почему в Перми рушатся дома и что нужно делать, чтобы этого не случалось?

16 августа 2016 г.

Поделиться

Твитнуть

Группа компаний «Достойное жильё» восстанавливает проблемные объекты жилого фонда Перми. В частности, предприятие ликвидировало последствия таких резонансных происшествий, как обрушение жилого дома на ул. Куйбышева, 103, взрыв бытового газа на ул. Степана Разина, 36. Генеральный директор Эдуард Московкин пояснил, почему в эксплуатации жилья возникают такие опасные для человеческой жизни ситуации и как попытаться их избежать.

— Эдуард Рудольфович, сколько в Перми объектов жилого фонда, которым необходима реставрация?

— Жилых домов, которые имеют свойство рушиться либо в силу человеческого фактора, либо оттого что стареют, исчерпывают свой жизненный ресурс, по приблизительным оценкам, в городе около тысячи. В основном это жилые дома, которые если не сегодня, то завтра будут готовы к расселению. Это так называемое ветхое жильё.

Хотя чрезвычайные ситуации, к сожалению, могут случаться и в домах новой постройки. Жилфонд постепенно стареет, требует обновления. И такая ситуация характерна для всей России, Пермь в данном случае не исключение.

— Не проще было бы это жильё просто снести и построить на этом месте новое? Существует мнение, что строительство с нуля обходится дешевле, чем реставрация уже развалившегося объекта...

— Это невозможно по нескольким причинам. Во-первых, в силу существующего законодательства. На эти дома у жильцов есть право собственности, по закону они сами отвечают за то, что происходит с их недвижимостью. Просто когда что-то начинает рушиться, владельцы не задумываются о том, что в этом виноваты в том числе и они сами. Начинают искать «крайнего» — управляющую компанию, товарищество собственников жилья, администрации района и города. И никому не приходит в голову, что, получив свидетельство о праве собственности на квартиру, человек становится также собственником общедомового имущества, за которым он вправе следить и требовать, чтобы управляющие компании делали свою работу, за которую он платит им деньги.

Во-вторых, снести не всегда бывает проще по экономическим причинам. Если экономика не «срастается», то получается, что проще отреставрировать. Если взять общее количество квадратных метров, которое сегодня требуется для расселения людей, живущих в аварийных домах, и посчитать, сколько в Перми стоит квадратный метр жилья, то стоимость восстановления окажется меньше. Тем более что власть покупает для граждан, имеющих муниципальные квартиры, жилплощадь под расселение на средства бюджета.

К тому же часто случается, что жильё людям надо предоставить срочно в силу объективных обстоятельств, а в бюджете на это деньги не заложены. Можете представить, как этот бюджет формируется, сколько времени этот процесс занимает?

Надежда на частных инвесторов есть далеко не всегда. В Перми можно видеть несколько реальных примеров того, когда инвестору выкупать участок с ветхим жильём под застройку абсолютно нерентабельно. Потому что изменились нормы строительства, СНиПы, Градостроительный кодекс. У домов старой застройки отсутствует придомовая территория, негде разместить необходимую инфраструктуру, парковку, ничего нет. Баланса территории не хватает для нового строительства. Даже если захочешь построить, то невозможно пройти в этих масштабах экспертизу проекта.

— Насколько сложно восстанавливать такие объекты?

— Безусловно, в этом есть определённые сложности. К каждому объекту приходится подходить индивидуально и скрупулёзно. И не всегда проект, который разрабатывается на восстановление, имеет право на жизнь. Потому что теория — это одно, а практика — другое. На деле в процессе восстановительных работ проект многократно дорабатывается с учётом особенностей конкретного дома. В строительстве, как в медицине, говорят: «Вскрытие покажет».

— Можно это пояснить на конкретных примерах?

— Последний пример — ул. Куйбышева, 103. Проблемы были в том, чтобы сочленить старую кладку и новую (на первом этапе её очень сложно было разобрать под последующую сборку). Строители буквально «складывали пазлы», ведь кирпич не должен быть просто обрезан, он должен войти «один в один». Если вы сегодня посмотрите на здание, то новый кирпич практически ничем не отличается от старого, трудно проследить, где идёт шов, в том числе кирпич подбирался по цвету, у каждого производителя он разный. Это очень трудоёмкая и сложная работа.

Непросто было сочленить новые монолитные перекрытия со старым полом, который остался в уцелевшей комнате, сделать примыкание, обеспечив один уровень пола, поскольку использовались разные материалы. Там — 1950-х годов, здесь — современные.

— А как обстоят дела с фундаментом?

— С фундаментом нормально, у нас есть партнёр — специализированная организация, которая занимается укреплением фундаментов. Всё было отработано по технологии, которая не нова и которой хорошо владеют специалисты, имея и технику, и оборудование.

Мы укрепили полностью не только фундамент обрушившейся части, но и весь четвёртый подъезд. Наши субподрядчики — компания «Нью Граунд» — отлично сработали. Этот подъезд будет стоять очень долго. Никаких опасений насчёт долговечности и прочности быть не может.

Над проектом восстановления работали эксперты, целый проектный институт.

Восстанавливая этот дом, мы, безусловно, использовали новые технологии и материалы.

Сделали натяжные потолки, поставили шкафы-купе вместо доисторических шкафов с антресолями, которые были предусмотрены по плану БТИ. Мы настояли, чтобы проектировщики внесли в документацию современные шкафы с раздвижными дверями. Положили в санузлы и кухни керамогранит вместо обычной плитки. И, естественно, были поставлены многокамерные стеклопакеты. Нижнюю часть балконной двери сделали прозрачной, чтобы было больше света. Кроме того, полностью отремонтировали подъезд с заменой оконных блоков. Хотя этого всего можно было бы не делать. В общем, стараемся в свою работу привнести изюминку, работаем на совесть.

— Но на новации требуются дополнительные средства...

— Всё это делается в рамках контракта, за счёт собственной прибыли, сокращения расходов. Можно было, конечно, оставить заложенные в проекте нормы, но мы решили, что лучше поменять, уложившись в сумму, предусмотренную контрактом.

У меня в целом отношение к строительству на всех объектах такое: строить как себе. Такого же подхода я требую и от специалистов, с которыми работаю: «Ты бы себе так сделал? Нет? Переделывай». Видимо, мне помогает моё армейское прошлое. 22 года службы наложили отпечаток, в армии всё чётко и понятно. Этот бесценный опыт пригодился.

— На ул. Степана Разина, 36 вам потребовался другой опыт?

— Там произошёл взрыв бытового газа как раз в середине панельной многоэтажки. Мы в шахматном порядке сумели разобрать дом до седьмого этажа и заново собрать из новых материалов. Для меня это был первый опыт, было нелегко. Имущество людей оставалось в доме. Жильцы приходили, рассматривали нашу работу буквально под микроскопом. Но мы полностью справились с этой задачей.

В Голованово нам пришлось разбирать дом до фундамента, который был в хорошем состоянии, и возводить на нём точно такой же дом, только из новых материалов. Так что опыт строительства уникальных объектов у компании есть, мы достаточно быстро работаем.

Немаловажный фактор — это наличие собственных оборотных средств. Людям негде жить, и нам надо входить в их ситуацию, быстро «бежать», чтобы максимально сократить сроки работ. Надо только, чтобы жильцы это понимали.

— С пониманием есть проблемы?

— Стереотип сложился следующий. Жильцы, которым построили новые квартиры, всегда довольны, даже если есть какие-либо мелкие недочёты. Негатив появляется у людей, которые проживают в соседних квартирах, не попавших в программу восстановления. У них обида: другим построили новое, а они как будто в стороне...

Как объяснить людям, что они — собственники своего жилья, со всеми вытекающими отсюда обязанностями? Администрация пошла навстречу, взяла на себя их проблемы и за счёт бюджета, за счёт своих резервов выделила деньги на восстановление жилья тем, кто пострадал в наибольшей степени. Власть действительно старается решить проблемы, идя навстречу жителям, но её возможности не безграничны. Не всегда на это есть дополнительные средства.

Глядя на ситуацию вокруг ул. Куйбышева, 103, могу сказать откровенно: некоторые люди пытаются за счёт местного бюджета решить свои задачи.

К примеру, после обрушения каждая квартира в доме была заактирована, кроме меня в этой процедуре принимали участие представители заказчика, подрядчика, проектировщика, специалисты управляющей компании, полиция. Все квартиры были осмотрены, никаких новых трещин, кроме тех, что возникли в результате плохой эксплуатации квартир, зафиксировано не было.

Честно сказать, некоторые квартиры в этом доме находятся в ужасном состоянии. Из окон даже улицы не видно, настолько они грязные. Стены все в трещинах, в подтёках. И ссылаться на то, что это произошло вследствие обрушения или последующих строительных работ, мягко говоря, не совсем корректно.

Недавно жители второго этажа пожаловались, что у них лопнули обои, трещины на потолке. Всё это якобы случилось в результате восстановительных работ, которые велись в доме. Но по физике процесса аналогичные и даже более сильные разрушения должны были бы произойти не только на втором этаже, но и выше. Так вот, на третьем этаже ничего подобного не случилось. Там замечательный ремонт, который хозяин сделал своими руками, всё чисто, красиво. Микротрещины есть от физического процесса, но не в том количестве, как на втором этаже.

Когда заходишь в квартиру и видишь ржавый в трещинах потолок, то этому процессу точно лет 15—20, иначе такого эффекта запущенности не достичь.

Дом — это единая структурная единица, которая стоит на фундаменте. Если мы с одной стороны фундамент подпираем методом инициирования свай, дом начинает чуть приподниматься. Когда это делается с другой стороны, он выравнивается. Естественно, могут появиться небольшие трещины. Это нормальный физический процесс. Но люди начинают паниковать, говорить, что «всё рушится». 100 лет этот дом будет ещё стоять, если за ним хорошо следить.

— Таких домов послевоенной застройки в Свердловском районе краевого центра много. Вы можете оценить их состояние?

— Если собственники, управляющая компания, ТСЖ следят за своим имуществом, вовремя делают отмостку, чтобы атмосферные осадки не попадали в фундамент, то всё будет хорошо. Надо следить за своим домом, чтобы не было несанкционированных перепланировок, особенно это касается цокольных этажей, подвалов. Это бич, болезнь всех пятиэтажек, где есть полноразмерные подвалы, которые переделаны под магазины. Я не буду далёк от истины, если скажу, что согласований большинство владельцев этих площадей не получали.

Не понимать, на каком фундаменте стоит дом, очень опасно. Когда из-под него вывозятся груды строительного мусора и грунта, делаются какие-то слуховые окна в фундаменте, жильцам надо бить в набат, выяснять, узаконено это или нет.

В доме, где я живу, произошёл конфликт, когда один из жильцов купил две квартиры и начал их соединять, разбирая капитальные стены без согласования. Жильцы объявили тревогу, собственника обязали заказать и согласовать проект, сделать многократное усиление несущих конструкций. Делать перепланировку можно, но только согласно проекту.

Конечно, обрушение, взрыв бытового газа — это крайние случаи, которые приводят к гибели людей. Это так называемый человеческий фактор. Дай бог, чтобы дома не рушились. А чтобы они не рушились, людям нужно просто следить за своим имуществом. Когда у нас что-то случается с дачей, мы не идём в администрацию с жалобой. Ты сам строил — сам за неё отвечаешь. Квартира — то же самое.

— Какие советы вы можете дать собственникам жилья, чтобы они могли избежать подобных неприятностей?

— Надо обращать внимание на всё. На то, в каком состоянии находятся сети.

В каком состоянии находятся фундамент здания, отмостка, кровля. Будет течь крыша — вода будет стекать по стене, разрушая цементный слой. Появится в подвале вода — будет размывать фундамент. Это целый комплекс мер, для принятия которых жильцы и избирают свои управляющие компании. Хорошо, что второй год поступают отчисления в краевой Фонд капитального ремонта.

— Вы считаете, что этой структуре можно доверять? Очень многие сегодня относятся к этому нововведению скептически…

— Это не миф и не «пустышка». В краевой Фонд капитального ремонта перечисляются деньги, туда подаются заявки жильцов и собственников жилья на капитальный ремонт. Это действующая, рабочая программа. Конкретный пример — ул. Куйбышева, 103, где усиление фундаментов и грунтов с первого по третий подъезд будет сделано за счёт перечисленных в этот фонд денег.

Да, многие люди не верят, особенно пожилые. Они не знают, сколько лет им отмерено в этой жизни, и не понимают, почему они должны платить в расчёте на какое-то отдалённое будущее. Надо просто правильно писать законы, а для того чтобы законы были правильными, надо избирать «правильных» депутатов, которые утверждают эти законы на всех уровнях — городском, краевом, государственном. Они должны отрабатывать доверие людей, которые их избирали.