ЛЫСЬВЕНСКИЕ ТИТАНЫ И АНГЕЛЫ

Не так давно это было - пермская театральная общественность по первому зову срывалась в Лысьву на премьеру. Ведь там был лучший провинциальный театр! Как-то раз в Пермь на длинные гастроли приехали одновременно Большой драматический театр под руководством Георгия Товстоногова и Лысьвенский драматический театр под руководством Анатолия Савина. И если попсово настроенные толпы правдами и неправдами рвались на БДТ, то истинные «гурманы» столь же рьяно стремились на спектакли лысьвенцев. Анатолий Савин был гением… Его безвременная кончина стала началом череды несчастий Лысьвенского театра драмы, а продолжением был пожар, который почти уничтожил его историческое здание.

Нужно обладать энергетикой молодого директора Юрия Милютина, чтобы добиться финансирования на областном и федеральном уровне и восстановить здание. После этого было предпринято несколько творческо-пиаровских акций для восстановления статуса театра и его раскрутки. Сначала - проект Open Stage («Открытая сцена») совместно с пермским Центральным выставочным залом. Затем - фестиваль театров малых городов России, где с большим успехом прошел спектакль «Ромео и Джульетта», поставленный в Лысьве питерским режиссером Ольгой Ольшанской. И вот теперь - «Новый социальный театр», первое творение которого - «Ангелочек» по пьесе швейцарца Лукаса Бэрфуса - было представлено театральной общественности 21 сентября.

На премьеру «Ангелочка» собралась «целевая аудитория», в основном педагоги. Из Перми прибыли представители Регионального правозащитного центра и Общества помощи аутичным детям. Дело в том, что «Новый социальный театр» - это попытка вернуть драматическому театру социальную функцию, воздействовать на общество средствами искусства, говорить о самом актуальном. «Ангелочек», рассказывающий о проблемах взросления девиантной, слегка аутичной девочки, оказался особенно актуален в свете недавней попытки закрыть Областную школу для детей-инвалидов.

Автор идеи «Нового социального театра» - екатеринбургский театровед Олег Лоевский. Его начинание поддержали Пермский региональный правозащитный центр и благотворительный фонд «Новая коллекция». Фонд предоставил средства на постановку, а правозащитники участвовали в качестве экспертов при отборе пьесы и намерены организовать ее целевые показы для профессионально заинтересованной аудитории.

Впрочем, известный екатеринбургский режиссер Вячеслав Кокорин, лауреат «Золотой маски», отнесся к постановке не как к социальному заказу. Его тонкая, изящная режиссура - главное украшение спектакля наряду с талантливой игрой молодой актрисы Аллы Хамитовой (тоже из Екатеринбурга).

Премьере предшествовали тщательно распространяемые слухи о том, что покажут такое. Мол, все подробности взросления девочки и ее знакомства с сексуальной жизнью, помноженные на специфику девиантного поведения. Ждали, в общем, шока. Именно методом эстетической шокотерапии «Новый социальный театр» намеревается искоренять в обществе нетерпимость к «инаким». Однако режиссер мудро не стал акцентировать физиологические нюансы. Более того, социальные нюансы в спектакле тоже отсутствуют, как отсутствует и общество вообще. Спектакль лиричен и строится на личностных и поколенческих, а не на общественных проблемах.

Как пояснила переводчица пьесы, в западных странах отношение к инвалидам и психически больным давно перестало быть социальной проблемой, это актуально скорее для России. Поэтому история Доры выглядит как некая метафора, художественный прием для описания поколенческих взаимоотношений и сложностей вхождения подростка во взрослую жизнь. Кстати, Россия в спектакле присутствует как некий сказочно-фольклорный образ, этакое «давным-давно в далекой-далекой галактике», нечто сказочно-фантастическое, нездешнее. Лукас Бэрфус именно в этом смысле и с этой целью сравнил Дору с полумифической русской княжной Анастасией: нездешний человек, потерявшийся в дебрях западной цивилизации. В европейских постановках «Ангелочка» даже, говорят, в финале идет «русский» снег. Но для российского зрителя финал спектакля, когда героиня отбывает «в Россию», прочитывается прямо противоположно: мы-то знаем, что ожидает в наших краях странных девочек вроде Доры.

Словом, зрители увидели совсем не то, на что их звали, вернее, чем пугали. Спектакль поражает полным отсутствием грубости и натурализма при прочтении «щекотливой» темы. Идеальный «школьный» спектакль для проведения классного часа «О женской скромности и мужском достоинстве».

Однако наиболее благодарной публикой «Ангелочка» будет вовсе не «целевая аудитория» в понимании «Нового социального театра», а «простые» ценители хорошего театра - элегантной режиссуры и умной игры. Этой духовной пищи совместный продукт Лысьвы и Екатеринбурга предоставляет предостаточно.

Об Алле Хамитовой даже трудно писать: страшно перехвалить начинающую актрису, которая в трудной роли Доры предстает истинным ангелом, неземным чудом при всей своей подростковой гиперсексуальности и девиантности.

Большая удача - роль Утонченного господина в исполнении Ростислава Шабалина. Сего развратника-гурмана очень легко было бы сделать мерзким отморозком, однако не сделали. И правильно.

Почти все герои этого немноголюдного спектакля получились очень «теплыми», за исключением, пожалуй, Доктора. Фигура ключевая, но не слишком удавшаяся Михаилу Тихомирову, златокудрому Ромео из спектакля Ольшанской. Застегнутый под подбородок френч и очки не делают его весомее, а менторской манере «доброго доктора Айболита» не хватает человеческих нюансов.

«Ангелочек» не вызывает чувства неловкости - ни с моральной, ни с эстетической точек зрения. Это, без скидок на «социальность», достойная работа достойного театра.

Лысьва встретила массивный «десант» пермских и московских гостей идеально чистыми улицами, мирно прогуливающимися прохожими и каким-то полузабытым ощущением спокойствия и сдержанного достоинства. Это достоинство некогда передового советского промышленного городка, которое Лысьва гордо сохраняет и по сей день.

В оставшееся до премьеры время художник-постановщик Всеволод Аверкиев, коренной лысьвенец, взялся провести мини-экскурсию по городу. На его центральной площади, в тени помпезного Дома культуры металлистов, начинаешь чувствовать себя внутри какого-то фильма - то ли «Тимура и его команды», то ли «Весны в Москве», то ли тоже «Весны», но «на Заречной улице». Треугольный фронтон дворца культуры украшают мускулистые титаны - сталевары, спортсмены и учительницы со светлыми лицами. По словам Аверкиева, этот «Пергамский алтарь» в прежние времена простирался на всю площадь: соседние дома и вход на стадион были обильно украшены скульптурами, которые, увы, не пощадило время.

Обилие содержательного, многофигурного декора - одна из отличительных черт архитектурного стиля Алексея Щусева, главного идеолога «сталинского ампира», автора проекта гостиницы «Москва», мавзолея Ленина и… Лысьвенского дворца культуры с прилегающими строениями. В Перми, кстати, нет объектов Щусева. А в Лысьве - есть. Согласно местной легенде, архитектор не ограничился разработкой проекта и лично прибыл в Лысьву, чтобы проследить за ходом работ.

Напротив входа во Дворец культуры Щусев разместил традиционную прогулочную площадку с фонтаном, клумбами и вазонами. Все это - и клумбы, и фонтан, и даже вазоны (частично) - сохранилось. Фонтан - уменьшенная копия «Дружбы народов» - работает. На чистых и целых лавочках мамаши и бабушки выгуливают колясочки. В центре всей композиции - разумеется, Ленин.

Вот Ленин тут зря: закрывает вид с площади на чудесный пруд. Некогда там была лодочная станция - тоже творение Щусева. В выходные дни и летние вечера весь город прогуливался по зеленым бульварам и катался на лодках по пруду. Был даже водолазный кружок - очень, кстати, популярный среди лысьвенских спортсменов.

Вообще-то, Лениных в Лысьве два: второй памятник находится на въезде в город, напротив заводоуправления. Говорят, что раньше здесь был памятник графу Шувалову - гораздо более впечатляющий, чем скромная фигурка Ленина. Рядом с заводоуправлением - бывшая резиденция управляющего, роскошный особняк в стиле классицизма, с коринфскими колоннами, бельведером и лепным декором. Увы, в отличие от недавно отремонтированного Дворца культуры, он стремительно разрушается.

Вот так в Лысьве все: чересполосица упадка и процветания. На главной улице - улице Мира - совершенно облупившиеся здания соседствуют со свежепокрашенными фасадами самых немыслимых цветов - то вопиюще розовых, то салатно-зеленых.

В этом смысле здание Лысьвенского театра драмы - некий символ, квинтэссенция всего города. Старая часть здания - в стиле русского модерна начала ХХ века, с ориентальным орнаментом и роскошными дымоходами в форме китайских пагод. Новая часть, выстроенная на месте пожарища, органично примыкает к старой, внутри демонстрируя все прелести евроремонта. Зал театра - предмет истинной гордости директора Юрия Милютина. Ни один пермский театр не может похвастать такими удобными креслами!