Голос пианиста

Виталий Коваленко и Овик Григорян выступили 29 января с тем, что было анонсировано как «концерт сюрпризов». Главный «сюрприз» заключался в том, что со сцены ДК Солдатова они исполнили известнейшие джазовые стандарты и произведения советской эстрады, но в непривычном для себя формате. Очевидно, смена ролей обернулась новым и даже освежающим опытом для самих музыкантов. Вопрос в другом: стал ли концерт откровением для публики?

Пианисты Виталий Коваленко и Овик Григорян окончили вместе Пермское музыкальное училище, сохранив с тех пор дружеский контакт. Позже Григорян переехал в Москву, где успешно продолжил карьеру пианиста, взял Гран-при международного конкурса Musica Classica и работал худруком фестиваля «Камерата». Коваленко остался в Перми и сегодня хорошо известен местным поклонникам джаза и академической музыки. Музыканты снова вышли на одну сцену с программой «Голос моего сердца», прибегнув, впрочем, к довольно необычному распределению ролей.

Если Виталий занял привычное ему место за фортепиано, то Овик решился петь. Фактически Григорян оказался в позиции любителя, и это чувствовалось. Дуэт составил первое отделение концерта из англоязычных композиций, которые мало назвать культовыми: Girl from Ipanemа, написанная на музыку Антониу Карлоса Жобима, может считаться полноценным ответом на вопрос, что такое босса-нова; нетускнеющую Fly Me to the Moon Барта Ховарда когда-то обаятельно пел Фрэнк Синатра… Стоит ли говорить про Moon River Генри Манчини, которую неповторимо проворковала Одри Хепбёрн в фильме «Завтрак у Тиффани»? Эти песни тянут за собой шлейфы ослепительных историй: начиная петь Summertime на публике, неизбежно попадаешь на одну линию с Эллой Фицджеральд. Есть два выхода из такой ситуации: либо брать мастерством, либо (здесь шансов больше) ещё одной неожиданной интерпретацией. Правда, в обоих случаях нужен опыт.

Овик Григорян исполнял хиты мирового джаза с большим пиететом, сначала — крайне осторожно, потом — чуть непринуждённее. Однако скованность, английский с заметным акцентом, старательное избегание высоких нот и тембровых пассажей сохранялись. Виталий Коваленко действовал куда увереннее, что понятно. Он выдал удачное, по-африкански контрастное видение Night in Tunisia, хотя нежная Sway наверняка оробела от чересчур напористого соло.

Второе отделение открылось народной армянской песней — она оказалась, пожалуй, наиболее удачной для Овика Григоряна. Так любили петь в его семье, а отец, Овик Григорян-старший, стал для сына главным источником вдохновения. Очевидно, корни помогли удержаться на вполне достойном уровне.

Затем последовали песни Арно Бабаджаняна — композитора академической школы, который известен скорее как автор эстрадной классики. В завершение концерта прозвучали «Песенка капитана» и «Весёлый ветер» на музыку Исаака Дунаевского. Прозвучали так, как звучали сотню раз до этого.

Наиболее ярким эпизодом второго отделения можно считать новую композицию, написанную Виталием Коваленко. Hello, Michel — так называется инструментальная пьеса, посвящённая Мишелю Петруччиани. Французский пианист оказался именно тем, кто, по словам Коваленко, заразил его джазом. Смерть Петруччиани побудила пермского пианиста к созданию собственного произведения — лёгкого, светлого и при этом весьма сложного по композиции. Пьеса развивается в быстром темпе; мелодические вариации плотно прижимаются к основной теме, которая всё время остаётся в поле зрения, чему не мешают даже задуманные скачки в тональности. Завершается композиция в память о джазовом виртуозе трогательным успокоением.

Эмоциональное тепло явно исходило со сцены во время концерта, но будто растворялось в большом пространстве зала. Коваленко и Григорян пытались разрядить атмосферу разговорами и шутками, но получалось едва ли. «Голос моего сердца» мог бы прозвучать уместно и расслабленно, но — в другой обстановке, в другой подаче.