КРЕДИТ ДОВЕРИЯ

Ровно год назад, 23 апреля 2002 года произошла авария на 38 километре магистрального нефтепродуктопровода «Пермь — Альметьевск — Запад». Около 150 кубометров дизельного топлива вылилось на грунт, произошло загрязнение Северинского пруда, ручья Безымянного, рек Северная и Малая Северная; общая площадь загрязнения почвы на прилегающем к месту аварии участке земли и береговой линии водоемов составила 2,72 га.

Это — результат обследования, проведенного специальной межведомственной комиссией. Официальный документ дает точное описание масштабов ущерба, нанесенного окружающей среде, оценку его как в гектарах, так и в рублях. Но акт появился позже. А в тот злополучный день многие СМИ спешили объявить чрезвычайное происшествие экологической катастрофой или стихийным бедствием техногенного характера с непредсказуемыми для всех его участников последствиями.

Участников, на первый взгляд, было два. Виновная сторона — ООО «ЛУКОЙЛ–Пермнефтепродукт» и пострадавшая — 10–тысячное население поселка Юго–Камский. На несколько дней поселок, вблизи которого произошла авария, оказался в центре внимания не только местной, но и центральной прессы. Затем информационный ажиотаж вокруг события поутих, а жители Юго–Камского еще два месяца вынуждены были пользоваться привозной питьевой водой.

Воды было выпито за это время на 634 тыс. рублей. Именно такая сумма указана в перечне затрат, которые понесло ООО «ЛУКОЙЛ–Пермнефтепродукт» в ходе ликвидации последствий ЧП. Иски предъявили: ФГУ «Племзавод «Савинский», Комитет природных ресурсов по Пермской области, Комитет по земельным ресурсам и землеустройству Пермского района, Оханское и Верхнемуллинское лесничества. Общий счет по искам и счетам, связанным с локализацией аварии и ликвидацией ее последствий, в 2002 году превысил 35 млн рублей.

Особый интерес представляют 20,9 млн рублей, потраченных на восстановление качества водопроводной воды. На самом деле, можно было обойтись меньшими тратами, если бы «ЛУКОЙЛ–Пермнефтепродукт», идя навстречу пожеланиям местной администрации, просто восстановил работу имеющегося в поселке водозабора по прежней схеме, заменив старый песчано–гравийный фильтр новым. Но был выбран другой путь.

В Юго–Камском появилось уникальное, весьма дорогостоящее немецкое оборудование, обеспечившее тройную систему очистки и озонирование воды. Аналогичные установки действуют еще всего лишь в двух городах России. Непривычно высокое качество воды насторожило югокамцев. Дело в том, что до аварии они пользовались водопроводом, который не соответствовал даже стандартам 20–летней давности. Но та вода была привычной на вкус и цвет. Независимая экспертиза, подтвердившая годность «новой» воды к употреблению, только усилила недоверие.

Тем временем обстановка по объективным показателям нормализовалась. Владелец пострадавшего нефтепродуктопровода, помимо выплаты всех штрафов, отправил поселковых детей отдыхать на море, трудоустроил десятки жителей Юго–Камского, привлекая их к проведению работ, связанных с устранением последствий аварии, оказал финансовую помощь местному профилакторию. Все колодцы в частном секторе поселка были проверены и почищены, несмотря на то, что авария никак не повлияла на их состояние. В поселке продолжала работать общественная приемная ООО «ЛУКОЙЛ–Пермнефтепродукт».

Однако со стороны инициативной группы, созданной жителями поселка, все настойчивее звучало сакраментальное «Не верю!».

Пожалуй, эта безапелляционная позиция и стала единственным действительно непредсказуемым последствием аварии. Люди, склонные воспринимать враждебно любое воздействие извне, не верили в социально ответственный бизнес, зато допускали, мягко говоря, ангажированность ученых и членов комиссий, представляющих государственные органы.

Так в Юго–Камском столкнулись две системы ценностей, два мировоззрения, две философии. Эта «другая философия» позволила группе лиц обратиться к ООО «ЛУКОЙЛ–Пермнефтепродукт» с просьбой выплатить компенсации жителям Юго–Камского в досудебном порядке. Предложение сочли слишком пикантным и отклонили по мотивам отсутствия законных оснований, а также неопределенности схемы прохождения средств к получателю. Неудовлетворенность просителей вылилась в акции «общественного протеста».

У «ЛУКОЙЛа» фактически вымогали деньги. Хотя надо заметить, к тому времени была уже известна истинная причина разлива дизельного топлива — несанкционированная врезка в нефтепровод неких злоумышленников, до сих пор, кстати, не найденных. ООО «ЛУКОЙЛ–Пермнефтепродукт» фактически явилось виновником косвенным, а в большей степени пострадавшим.

Минул год, в течение которого мероприятия по ликвидации последствий аварии и мониторинг состояния окружающей среды практически не прекращались. В преддверии паводка работа в окрестностях Юго–Камского активизирована. По всей вероятности, вложения ООО «ЛУКОЙЛ–Пермнефтепродукт» в восстановление экологического баланса в 2003 году вновь будут исчисляться миллионами. Это обстоятельство можно истолковать двояко. «Платят, значит, виноваты», — полагают те, чье представление о соотношении добра и зла зиждется на двух дремучих постулатах: красивая женщина — по определению дура, а богатый мужчина — непременно подлец. Если что–то выпадает из рамок заданной примитивной схемы, — возникает тревожное состояние, сопровождающееся синдромом патологической недоверчивости.