Созидатель. Учитель. Человек
Леонард… После окончания института, выбрав на распределении «самостоятельное» место директора запущенной спортшколы, вдвоём с Зоей, выпускницей того же института и факультета, женой и соратницей на всю их долгую совместную жизнь, на телеге, выделенной тестем для переезда, битой лесной дорогой приехали в Чусовой из родного соседнего близнеца-города и вечного соперника — Лысьвы.
Прежний директор спортшколы передал ему несколько связок лыж, рваную волейбольную сетку, разбитые боксёрские перчатки и мешочек бочонков лото для жеребьёвки — «владей!» Но кроме лыж, сетки и перчаток было ещё добротное, до революции построенное, хоть и бревенчатое, но на крепком каменном фундаменте здание школы. А рядом, в полутора десятках метров всего — ещё и баня городская!
Вскоре были подняты полы в одном из классов, залито дно его фундамента, а из бани налита подогретая вода… Бассейн! И не беда, что всего на десяток метров — пловцы резиновыми жгутами привязывались к стенке — но грести-то учились! И пошли первые чусовские чемпионы — ещё не горнолыжники, пловчихи и пловцы, которых тренировала Зоя — Зоя Михайловна.
Потом уже появился слалом. Место — Аринину гору — подсказал городской архитектор. Готовили склон — корчевали пни и вырубали кустарник — те же пловчихи и пловцы, жившие в тут же, под горой организованном летнем спортивно-трудовом лагере. А зимой встали на горные лыжи. Но высока Аринина гора — за всю тренировку съехать удавалось два-три раза, а всё остальное время — вверх!
Прочитал в газете: Мытищинский вагоностроительный завод начал производство горнолыжных подъемников. Написал письмо директору — что да как? Вместо ответа через пару месяцев накладная с железнодорожной станции — «подъёмник заказывали?» И счёт. Такой, что в глазах потемнело.
Пошёл к заведующей РОНО. Тот проглядел бумаги, глотнул валидолу, обложил, собрав в один букет, всё, что довелось за войну услышать, но счёт — деваться некуда — оплатил. Школы в том году в районе не ремонтировались.
А подъёмник сыграл в судьбе города роль неоценимую. Слалом — не только склон и лыжи. Слалом — эта техника. И когда появился в Чусовом подъёмник, на тренировки наезжать стали горнолыжники из областного центра. И учили чусовских ребятишек «плугу» и «полуплугу» — азам техники горнолыжного спуска. Через несколько лет из этих ребятишек выросли всесоюзные чемпионы и участники Олимпийских игр.
А потом беда… Любимая дочка Оля, подававшая надежды в слаломе, посадила сердце на тренировке после недолеченной ангины… И вспомнил Леонард, что читал о входящем в известность санном спорте. Собрал вырезки, разглядывал фотографии, заказал местному умельцу по тем фотографиям пару саней и сам стал тренировать дочку Олю с её подругой на залитом льдом, виражами спускавшейся со всё той же Арининой горы, не надобной зимой автодороге. А Оля с подругой стали получать первые кубки, дипломы и звания.
Ну, а далее всё просто. Написал в Братск, где энтузиасты построили вторую в стране санную трассу, те приехали, посмотрели, полазали по склону с теодолитом и нивелирной рейкой, и зимой прислали расчёты и эскизы. Летом шефы выделили брёвна, доски, скобы да гвозди, а строительное ПТУ — пару групп практикантов. Первая чусовская санная трасса — целиком деревянная, на деревянных же ногах стоявшая, но третья официальная трасса в стране! — была построена.
Нет здесь места, чтобы описать, как появился в Чусовом фристайл, как были построены альпийская хижина, гостиницы, клуб «Алый парус» и всё-всё прочее. Примерно так же, как и бассейн, горнолыжная и санная трассы, как вырастали всё новые чусовские чемпионы, призёры и мастера, принёсшие городу мировую известность.
И тут, на вершине, воспользовавшись стихийной бедой — журчащая меж камней речушка Архиповка, чуть шире полноводного ручья, подпёртая водой прорванной вверху плотины, разбушевалась вдруг и подмыла фундамент стоявшей на берегу гостиницы — недруги и завистники вынудили написать заявление «по собственному».
Леонард навсегда ушел из спорта, который и был-то создан в Чусовом его талантом, умом, душой и сердцем. И началась другая его жизнь — музейная.
Первую часовенку он завёл ещё при советской власти — узнал, что продана была на дрова, перекупил и поставил в спортивной школе олимпийского резерва. И даже кресты на ней поднял.
Что там было!
Тут-то и пришло решение — музей! В музеях храмы с крестами стоят!
Объездил, и не по разу, все до единой деревни не только Чусовского, но и соседних районов, обрёл новых помощников, консультантов и экспертов, и начал свозить к той часовне избы и кузницы, ткацкие станки и самовары, сарафаны и зипуны.
Стала вскоре на другом берегу Архиповки, напротив школы олимпийского резерва — деревня, не деревня — Леонардленд, Музей истории реки Чусовой. Последнее его детище, к которому потянулись художники и краеведы, писатели, журналисты и прочие неравнодушные люди. А центром всего был он сам. Великий человек. Такая же легенда, слава и гордость не только Чусового, а всего Пермского края, как и «Огонёк», со всем, что он в себя вмещает.
Нет больше Леонарда… Остались школа и музей. И дочка Оля. Ольга Леонардовна. Хранитель его последнего детища. Директор Музея истории реки Чусовой. Которой, наверное, нужны наша помощь и поддержка.
Подпишитесь на наш Telegram-канал и будьте в курсе главных новостей.