СНЯТСЯ ЛИ КЛОНАМ ОВЕЧКИ ДОЛЛИ?

"Шестой день". Режиссер Роджер Споттисвуд, в главной роли Арнольд Шварценеггер

Все-таки далеко не случайно персонажа Шварценеггера нынче зовут Адамом Гибсоном. Если кто-то - Адам, значит, он непременно сделается прародителем новой расы.

Фамилия не менее "говорящая", поскольку писатель Уильям Гибсон числится одним из создателей такого течения в искусстве, как киберпанк. Помните "Джонни-мнемоника"? Вот все в таком духе: планета спеленута компьютерной паутиной, половина народонаселения - маргиналы, воюющие с законом за шмат черного нала, вторая половина - благообразные лохи из транснациональных корпораций с японскими названиями. Виртуальность максимально благоустраивается, а еще недавно ухоженные реальные авеню и стриты загажены до... узнаваемости.

В последнее время нас пугают компьютерным солипсизмом: а ну, как все окружающее - только матрица? И это действительно страшно. Потому что блокбастеры апеллируют не к примитивной ксенофобии, не гигантскими пауками стращают и не инопланетянами негуманоидными.

Современное американское кино будит первобытный страх человека перед возможностью увидеть самого себя. Своего двойника, если точнее. Классические герои Шамиссо и Евгения Шварца, столкнувшись нос к носу с alter ego, начинают понимать, что сработала какая-то "матрица", переплелись тропинки двух миров, чуждых параллельных пространств...

Поэтому Франкенштейн обязательно несет зло, роботы всенепременно бунтуют, виртуальная реальность сеет сомнения в материальности мира, и человек начинает терять свое "я". Именно этим процессом и страшны сказки про двойников.

Герой "Блейдраннера", профессиональный охотник за андроидами, инстинктивно не приемлет существования в одном мире с человекообразными подделками, потому что боится обнаружить в машине человечность. В этом случае он не сможет ответить на вопрос: а кто же он сам? "Матрица" абсолютизирует страх потери знакомого, обжитого "я" - вместе с остальной привычной вселенной.

И вот появляется "Шестой день", в котором возвращающийся в семейное гнездо Шварценеггер видит через окно, как другой Шварценеггер предается радостям семейного уюта. Клон - это идеальное зло, поскольку клон - это идеальный двойник. Бойтесь, люди!

Антураж нового блокбастера заигрывает с эстетикой киберпанка, только вместо чип-соблазнов киборгизации (т. е. фактического бессмертия) выводит на первый план био-соблазн. Эстафета клонов фактически способна длить существование индивидуума до бесконечности. И как же брезгливо относится герой Шварценеггера к клонированным дублям, как бунтуют все его инстинкты против неестественности двойничества!.. Я - это я, или тот, абсолютно на меня похожий, кто занял мой дом и целует мою жену?

Вообще-то, создатели фильма, несмотря на библейские аллюзии, не отважились написать новейшее евангелие. Копия Шварценеггера по голливудским канонам обречена быть столь же благонравной, как и оригинал. Два Шварценеггера - это не бездна мистического ужаса, а удвоенная сила на страже справедливости и добра.

Но заявка на стилевое течение, идущее заменить киберпанк, сделана. Название ему еще придумают (ДНК-панк, клонофрения и т. п.), еще разработают незаемный антураж и очертят круг специфических конфликтов. В конце концов, сначала была абстрактно-романтическая "Нирвана", и лишь потом пришел черед жесткой философии "Матрицы". Но, чтобы создать стиль, потребуется режиссер иного склада, нежели Споттисвуд. Ридли Скотт, например. А вместо Шварценеггера мы еще увидим Киану Ривза.