Уличные парадоксы
В Екатеринбурге точно такие же раздолбанные дороги, как и в Перми. Но на них подозрительно чисто
Намедни ехал по ночному Екатеринбургу. Не стану усугублять стенания пермяков о том, что «соседи ушли далеко вперёд в архитектуре». Скажу о другом. В столице Большого Урала точно такие же раздолбанные дороги, как и в Перми. Но на этих дорогах подозрительно чисто. Более того! Чисто и на прилегающих тротуарах. Поскольку я объехал полгорода в поисках работающего в ночи салона сотовой связи, то успел побывать в разных районах Екатеринбурга. И везде — порядок. В чём подвох?
Оправдание, мол, «в ихних финляндиях и испаниях совершенно другой климат», в данном случае не прокатит. Нет ни мусора, ни (почти) снега. О последнем скажу особо: нет ни грязного снега, ни чистого снега, нет грязи в снегу, нет снега в грязи. Нет!
Какая же тварь постоянно подбрасывает разнообразное чёрно-серое и коричневое месиво на пермские дороги и тротуары?
Я всё теперь об этом знаю. Помимо традиционного и уже описанного в красках Тёмой Лебедевым периодического завоза торфа в город (а это любимое занятие пермских разбивателей газонов) есть и иная причина вечной пермской грязищи — это глубокая и искренняя забота прошлой власти о городской среде.
Непонятно? Парадокс? Поясню.
В один момент какой-то несомненно мудрый пермяк решил, что строить по всему городу низкие металлические заборчики — огромное благо. Буквально прорыв в заботе о населении. В результате главы районов стали соревноваться в километраже возведения разнообразных «кладбищенских» оградок. Железные сварные конструкции заполонили края дорог. А в мотовилихинском варианте даже перегородили кое-где вполне себе проезжие улицы. Возможно, кто-то у отцов города работает на фабрике по изготовлению погребальных чугуняк, но это не суть важно.
Эти оградки какого-то рожна строят не вдоль тротуаров, а вдоль края проезжей части. Результатом становится то, что снегоуборочная техника уже не может отваливать дерьмо вперемешку со снегом на газон. Так, чтобы всё это печально таяло, но грязь оставалась там, где ей и положено — в обнимку с мусором, из которого в Перми состоит газон (ну, то истоптанное пространство, которое местные благоустроители считают зелёными лужайками).
А ещё эти шедевры малых архитектурных форм делают невозможной нормальную погрузку и уборку снега фронтальными погрузчиками или грейдерами. А если убирать снег экскаватором, то цена такого снега может сравняться с золотоносными песками.
В этом году в дополнение к описанным выше благоустройствам добавились и иные дерьмообразующие факторы, как то: упорное нежелание закупать современные противогололёдные материалы. Ведь гораздо дешевле всю зиму разбрасывать на городских улицах песок (читай — грязь), чем узнать, как этот процесс организован в других городах.
Откуда теперь, говоря на одесский манер, мы удивляемся, что по весне очнулись как будто среди отвала доменного шлака, по уши в дерьме и песке?
Что характерно, в эпоху мэрства Аркадия Каменева по весне в городе было гораздо чище — он заставлял наряды ДПС считать количество грузовиков, вываливающих снег на места его складирования. И по их количеству определял, кто из районных глав и подрядчиков работает, а кто — нет... Но ведь это уже не наш метод?
Гораздо легче, как оказалось, бороться с загрязнением окружающей среды, чем просто прибираться. На каком-то совершенно инфернальном по названию мероприятии (типа секции молодых политиков Прикамья в защиту того и сего) «широко и профессионально ставился вопрос о ликвидации мусора и стихийных свалок в ближайших лесопарках». Решительно предлагалось выработать государственную политику в области локальных свалок. Разработать концепцию борьбы.
Вместо «решительной борьбы» никому не пришло в голову заставить местное самоуправление просто поставить мусорные контейнеры и большие урны там, где постоянно сваливают отходы. Купить пару снегоплавильных пунктов с уловителями песка. Да, отобрав при этом деньги у строителей оградок, укладчиков одноразовой плитки (по цене итальянского гранита, кстати) и разбивателей газонов. Кстати, там же лежат и деньги на современные посыпки для дорог.
P. S. Когда хотим, мы можем найти всё. К примеру, несмотря на то что австралийское мясо погибло в огне нашей борьбы с западными санкциями, в пермском ресторане «Бланш де Брюссель» есть стейк из говядины «херефорд». Утверждается, что это мясо — чисто пермского происхождения. Помимо того что это вкусно, это означает, что что-то в Пермском крае мы можем делать и сами. Рекомендую настоятельно. Причём не только мясо, но и попробовать начать что-то делать самим...
Подпишитесь на наш Telegram-канал и будьте в курсе главных новостей.