Дмитрий Скриванов: Для понимания ситуации нужна сильная воля

— Дмитрий Станиславович, по некоторым признакам видно, что ваше отношение к губернатору в последнее время несколько поменялось...

— Давайте об этом вообще говорить не будем. Губернатор — глава исполнительной власти региона, назначенный президентом страны. И точка. Поэтому о нём либо хорошо, либо никак.

— Что ж, тогда поговорим о вас. Точнее, о вашей парламентской борьбе. Её обсуждают многие — и ваши коллеги-депутаты, и представители бизнеса, не говоря уже о СМИ. И главный вопрос этих обсуждений: во имя чего? Чего вы добиваетесь?

— «Борьба» — слово хорошее, но в данном случае лучше подойдут другие слова. «Ответственность» и «защита». Защита интересов избирателей, всех жителей Пермского края. Я не устаю повторять, доказывать с аргументами и цифрами, что эти интересы последовательно ущемляются, и это только начало.

Принимая бюджет в том виде, который представлен сегодня, мы семимильными шагами гоним регион в состояние депрессивности. Как депутат я чувствую ответственность за то, что происходит, и пытаюсь предотвратить необдуманные решения.

Хорошо известно, что сегодня волнует избирателей. Я сейчас просто пунктиром перечислю основные сферы жизни, где у нас проблемы. Состояние дорог, тарифы ЖКХ, благоустройство, экология, уровень цен, медицинское обслуживание, работа школ, уровень преступности, наркомания и алкоголизм. А также коррупция, миграция, работа общественного транспорта и так далее — ну никто не будет спорить, что везде есть серьёзные проблемы. Добавим к этому проекты, реализации которых все ждут годами: галерея, Театр оперы и балета, зоопарк, строительство дорог, аэровокзал...

Так вот — сегодняшний бюджет не даёт даже приблизительных ответов на эти вопросы. Я вас уверяю: многое, что продекларировано в 21 принятой госпрограмме (бюджет у нас сейчас свёрстан по программному принципу), выполнено не будет. Потому что денег не хватит. Заявлено гораздо больше, чем край может себе позволить с существующим уровнем доходов.

— Вы говорите о дефиците бюджета? Так ведь заявлено, что будем брать кредиты, причём часть из них — даже не коммерческие, а бюджетные, с пониженной ставкой. В чём проблема?

— Во-первых, кредиты — я даже не обсуждаю сейчас уровень ставки — это плохо хотя бы тем, что загоняет край (а значит, всё его население) в долги.

Во-вторых, когда вы берёте в кредит, допустим, автомобиль, вы должны чётко представлять свои будущие доходы. Понимать, что справитесь с этой кредитной нагрузкой, с затратами на обслуживание машины. Да ещё сможете осуществлять обычные платежи: питание, одежда, квартплата и пр.

В общем, простая житейская мудрость: «По доходам — расходы», мы руководствуемся ею и в быту, и в бизнесе. Я много лет в бизнесе, и уверяю вас, что если бы подобные вопросы стояли перед каждым из депутатов в их бизнес-проектах, они бы 10 раз перепроверили лично каждую цифру. А здесь — деньги вроде бы «общие», и мы видим просто поразительное благодушие: 10 миллиардов туда, 10 — сюда, как-нибудь потом разберёмся...

Не разберёмся! Я вас уверяю.

Над проектом бюджета по моей просьбе работали очень серьёзные эксперты. Вывод однозначный: мы «повесим» на себя огромные долги, при этом точно зная, что в ближайшие годы ситуация с наполнением бюджета будет только ухудшаться. И если смотреть на динамику, то она отрицательная и при этом прогрессирующая.

— Откуда такой пессимизм по отношению к наполнению бюджета?

— Это не пессимизм. Это реализм, доказанный расчётами. Не стану утомлять вас обилием цифр, просто напомню два факта.

В связи с созданием консолидированных групп налогоплательщиков бюджет Пермского края по итогам 2012 года потерял приблизительно 3,3 млрд руб. Столько же потеряем и в 2013 году.

«Уралкалий» (чья доля в налоге на прибыль краевого бюджета в 2012 году составила 22,5%) за девять месяцев 2013 года по сравнению с аналогичным периодом 2012-го снизил чистую прибыль на 40,2% (до 25,6 млрд руб.). Выручка снизилась на 20,1% (до 72 млрд руб.). Простой расчёт позволяет сделать вывод о том, что переплата по итогам 2013 года этого плательщика в бюджет края ещё вырастет как минимум на 1 млрд руб. и составит почти 10 млрд руб. Плюс под сомнение попадает поступление 6 млрд руб., которые предусмотрены по соглашению с «Уралкалием».

Все рассказы некоторых чиновников правительства о том, что им удалось «договориться» с руководством калийной компании, — фикция. Потому что договориться с международной корпорацией на этот счёт невозможно. Завтра любой зарубежный миноритарий поставит вопрос о том, что руководство компании наносит такими действиями вред акционерному обществу и лишает его акционеров дивидендов. Ему «до лампочки» наши местные проблемы, и любой суд его поддержит.

На этом фоне решения о льготе «Газпрому» и бесплатной передаче частному инвестору аэропорта выглядят более чем странно. На федеральном уровне принято решение о лишении налоговых льгот «Газпрома» именно с тем, чтобы помочь регионам, где он платит налоги, сократить бюджетный дефицит. Мы же добровольно отказываемся от этих денег, при этом заведомо «нарываясь» на протест прокуратуры.

То же самое — с аэропортом. Мы целый год твердим: давайте сделаем процедуру выбора инвестора прозрачной и законной. Иначе мы утонем в неизбежных разбирательствах с ФАС и той же прокуратурой, которые будут идти годами, и не будет у нас вообще никакого аэропорта. Нет. Ну вот, скоро мы в эти разбирательства уже войдём, если исполнительная власть не отменит конкурс.

При этом не делается ничего для поддержания и развития местных инициатив, которые могли бы создавать новые «точки роста», налогооблагаемую базу. Скорее, даже наоборот — такая инициатива всячески удушается.

— О чём вы говорите? Пластинка под названием «поддержка малого и среднего бизнеса» давно заезжена...

— Я говорю не только о бизнесе — хотя и о нём тоже, но это отдельная и довольно тяжёлая тема. Инициативу я трактую в широком смысле.

Съездите в Казань — и вы увидите, что такое город инициативных людей.

Вот скажите, развивает ли инициативу на местах механизм софинансирования — когда муниципалитет берёт на себя 25% затрат на строительство, скажем, дороги, а 75% добавляет край? Около 70% муниципалитетов пользовались этим механизмом, и только начали его осваивать — скорым решением мы уничтожим этот стимул.

Какой бы спорной ни казалась идея «культурной революции», но я искренне верю в то, что рано или поздно она дала бы результаты; что театры, фестивали и музеи мирового уровня могут стать «точкой роста» для экономики. Верю — просто потому что был в очень многих странах мира и видел: так происходит. В конце концов, когда в городе есть выбор — тупо напиться в пятницу вечером или сходить на премьеру хорошего спектакля, концерт мирового исполнителя, это тоже работает на развитие человеческого потенциала, на инициативу. Но нет: под лозунгом «Долой красных человечков!» закрыли проект.

Если человек приходит в поликлинику и знает, что врач, который его принимает, нацелен на результат — выздоровление пациента, это развивает инициативу и взаимную ответственность врача и пациента как налогоплательщика? Конечно! Но и здесь реформу, которая получила признание во всей России, объявили никуда не годной и свернули, едва она начала показывать какие-то результаты.

Вот в чём должна заключаться роль государственной власти в регионе. В создании условий, стимулирующих развитие, инициативу, в создании правил, при которых все будут нацелены на результат.

— Возможно, в условиях кризиса и напряжённой ситуации с бюджетом во всей стране трудно работать иначе? Может быть, это оправданная политика: давайте обозначим всё, что ждёт население, а финансировать «хотелки» будем по мере возможности?

— Так получается, что мы практически обманываем всех. Давайте честно подсчитаем и честно скажем: ребята, в существующих условиях проект театра такой-то стоимости нам не потянуть — давайте остановимся на другом, но обязательно согласованном с привлечёнными «звёздами» — с тем же Теодором Курентзисом. Может, не «супер-мега», но просто хорошем.

По многим другим проектам, заложенным в программу социально-экономического развития, — та же ситуация. Я устал предлагать: давайте определим приоритеты! Но открываем программу социально-экономического развития Пермского края — там всё приоритеты. Это значит — никто не собирается в реальности ничего исполнять.

Тогда это никакая не политика, а просто набор популистских заявлений. Политика должна быть прагматичной.

— Вам не откажешь в убедительности. Картину вы нарисовали удручающую, почти катастрофическую. С каждой проблемой по отдельности вроде можно справиться, но когда всё и сразу — по вашим словам получается, что через пару-тройку лет Пермский край просто станет банкротом. Но неужели никто кроме вас и некоторых других депутатов всего этого «в упор не видит»? Почему правительство так настаивает на своих решениях? Уж простите, но не верится, что вы самый умный, а остальные...

— Видят и понимают многие. Думаю, что половина парламента — точно, если не больше. Это я знаю из разговоров с коллегами. Те, кто стремится действительно разобраться в том, что происходит, знают это не хуже меня. Но когда приходит время публично выступать и голосовать, по разным причинам поступают иначе.

— Чем они руководствуются?

— Что касается чиновников правительства — тут ничего не могу прокомментировать. Почему они поступают так — не понимаю. Иногда это просто какое-то феерическое упрямство. С одним из них мы разговаривали два часа, я с цифрами всё объяснял, он кивал, а потом говорит: «Ну, не может быть, чтобы всё было так плохо!» То есть ситуация настолько выходящая из привычных рамок, что нужна сильная воля, чтобы её принять такой, какая она есть.

Ну, а депутаты... Кто-то руководствуется личными интересами в бизнесе, кто-то — корпоративной политикой. «Знаешь, я всё понимаю, но меня попросили проголосовать так», — самая распространённая фраза.

— Вы не допускаете, что кто-то может искренне разделять проводимую сегодня политику?

— Поскольку эта политика явно не на пользу интересам жителей Пермского края, то я даже затрудняюсь с определением, как можно назвать таких людей. Видимо, они оппозиционеры. То есть находятся в оппозиции Пермскому краю.

— Вы понимаете, что это довольно серьёзное обвинение в адрес коллег?

— Что ж, каждому в жизни время от времени приходится делать выбор. Сегодняшняя ситуация — это ситуация выбора. Как человек из бизнеса, я прекрасно представляю, насколько этот выбор непрост...

— Но вы-то находитесь в более комфортных условиях выбора. Про свой бизнес вы можете говорить сейчас только в прошедшем времени. К вам, как ко многим другим депутатам, не могут прислать роту проверяющих из всех на свете надзорных органов, не устроят на вашем предприятии маски-шоу с выемкой всего, что не приколочено. Ваша фирма не будет парализована, и сотни или тысячи ваших сотрудников не окажутся на грани увольнения. Идёт передел рыночных сфер, для некоторых ваших коллег это сегодня уже будни. Знаете, у вас было бы больше морального права рвать на себе рубаху, мол, я за Пермский край, если бы вы действительно инвестировали в местные производства, вели здесь реальный бизнес. Всем было бы понятно, что вам есть что терять. Не согласны?

— Во-первых, что касается надзорных органов — можете быть уверенными — и меня изучали. И я намеренно провёл сделку по продаже предприятия так, чтобы порядка 300 млн руб. налогов было выплачено в бюджет Пермского края. Хотя мог бы этого избежать абсолютно легальными способами. Думаю, этого вполне достаточно для морального права говорить о том, что я действительно руководствуюсь интересами края.

Во-вторых, вы в своём вопросе уже ответили за меня, почему я пока воздерживаюсь от инвестиций в тот или иной проект на территории края. Я очень хочу это сделать. Но инвестировать в условиях, когда к тебе действительно в любой момент придут с «выемками» или предложат «подарить» бизнес нужным людям, — полное безумие. Более того, в этих условиях всегда можно будет сказать: «Да это он свой бизнес отстаивает». Сейчас я на 100% отстаиваю только интересы избирателей — это факт.

В-третьих, а кто сказал, что выбор должен быть простым? Надо определяться: ты директор предприятия и отстаиваешь интересы нескольких сотен или даже тысяч человек, или ты политик, которому доверились 50 с лишним тысяч избирателей?

Наконец, по поводу «нечего терять»... Знаете, я могу совершить путешествие по Франции и Италии. Могу погрузиться с аквалангом и поплавать с акулами. Могу съездить на сафари. Причём всё это могу сделать в любой момент. Но вместо этого я езжу на встречи с избирателями. Хожу на комитеты и заседания Законодательного собрания. Разговариваю с чиновниками. Даю интервью журналистам.

Так что мне есть что терять. И я уже теряю — каждый день. Теряю время своей жизни, нервы, деньги. Потому что больше всего я боюсь потерять то, что будет очень трудно вернуть, — Пермский край.