Говорите молча

Пермский краевой суд окончательно отказал Эдуарду Давыдову и Андрею Шистерову в требованиях признать незаконными действия местных правоохранителей по прослушиванию и записи телефонных переговоров в скандально известном деле о «преступном сообществе сутенёров». Андрей Шистеров намерен жаловаться в Европейский суд по правам человека.

Напомним, расследование началось ещё 5 мая 2006 года. Новый начальник управления по борьбе с организованной преступностью (УБОП) Павел Фадеев хотел громкого и масштабного дела. И следственная часть Главного следственного управления при краевом ГУВД возбудила такое — по признакам преступлений о вовлечении в занятие проституцией и организации занятия проституцией. Дальнейшее производство 28 апреля 2007 года было передано в прокуратуру, а 7 сентября — в только что созданное краевое следственное управление СКП РФ, в отдел Владимира Грязева. Затем Эдуарда Давыдова, Андрея Шистерова, Сергея Ширинкина и других арестованных обвинили в организации преступного сообщества и участии в нём. За это особо тяжкое преступление грозило от 12 до 20 лет лишения свободы со штрафом до 1 млн руб.

Расследование и судебные слушания продолжались 68 месяцев.

29 июня 2011 года приговор выслушали 60 подсудимых. На основании вердикта присяжных заседателей все были оправданы по главному пункту обвинения — за отсутствием события преступления. Присяжные не усмотрели никаких доказательств того, что в Перми и других городах Прикамья с 1999 года действовала преступная структура по вовлечению женщин и девушек в занятие проституцией, по организации занятия проституцией подростков и детей, а также по содержанию притонов. Верховный суд РФ 23 декабря 2011 года изменил приговор и снизил наказания, назначенные по другим эпизодам. Четверо осуждённых были оправданы полностью, в их числе Андрей Шистеров и Сергей Ширинкин.

Столь неутешительный для полковников Фадеева и Грязева исход подтвердил распространённую версию, что за громким уголовным преследованием скрывался масштабный передел рынка интимных услуг. На смену «Папику», «Башке», «Малышам», «Шреку», «Пырычу», «Шкодовскому», «Грачу», «Ашику», «Северу», «Аллигатору», «Дэну», «Лере», «Телепузику» пришли другие бизнесмены и бизнес-леди. Зазывные объявления от «Госпожи», «Роскошной», «Элитной» и прочих «Лолит» со страниц рекламных изданий отнюдь не исчезли. В отсутствие конкурентов их промысел, надо полагать, ещё более преуспел под бдительной милицейской опекой.

Выплачивать компенсацию за незаконное преследование невиновных пришлось государству. Так, оправданный Шистеров взыскал за причинённый моральный вред 1 млн руб. Столько же он потребовал за незаконные, по его мнению, прослушивание и запись его телефонных разговоров. Ведь при рассмотрении уголовного дела краевой суд не обнаружил в представленных материалах разрешения на оперативно-розыскные мероприятия, записанные на 259 аудиокассет.

Одновременно с приговором 29 июня 2011 года были оглашены частные постановления в адрес прокурора Пермского края Александра Белых, начальника краевого главка МВД России Юрия Валяева и руководителя регионального Следственного управления СКР Марины Заббаровой. Судья Владимир Токарев указал, что в качестве представленных доказательств имелись фонограммы телефонных переговоров Давыдова (26 аудиокассет), Шистерова (16 аудиокассет), Ширинкина (семь аудио­кассет) и других обвиняемых. «Однако разрешения суда на прослушивание телефонных переговоров в деле отсутствуют», — отмечено в частных постановлениях. Краевой суд обратил внимание Белых, Валяева и Заббаровой «на допущенные нарушения при расследовании уголовного дела».

Статья 23 Конституции РФ гарантирует право на неприкосновенность частной жизни и тайну телефонных переговоров. Ограничение такого права допускается только на основании судебного решения. В своём исковом заявлении Андрей Шистеров сослался также на положения федерального закона «О связи», «Об оперативно-розыскной деятельности», Уголовно-процессуального кодекса РФ и соответствующее постановление Конституционного суда РФ.

«О моих разговорах стало известно широкому кругу лиц. В своих разговорах я давал личностную оценку различным людям, их поступкам, и это стало известно тем, о которых я говорил. Кроме того, я утратил чувство правовой защищённости», — пояснил истец в Свердловском районном суде Перми.

При разбирательстве исков Шистерова и Давыдова, соединённых в одно производство, полиция, прокуратура, Следственный комитет не представили ни одного судебного разрешения на прослушку. Оказывается, 15 фигурантов «дела о сутенёрах» прослушивали на протяжении шести месяцев, с марта по август 2006 года. Вместо судебных постановлений ответчики показали милицейскую справку о проведении оперативно-розыскных мероприятий и милицейские постановления о рассекречивании результатов оперативно-розыскной деятельности.

Со ссылкой на журнал специального учёта Пермского (областного) краевого суда правоохранители убедили: необходимые судебные постановления выдавались. Вот их данные: № 530 от 21 марта 2006 года, №539 от 22 марта 2006 года и т. д. Свердловский районный суд Перми поверил также показаниям оперативников из бывшего УБОП — допрошенных в качестве свидетелей Грицака и Каримова. Оба офицера сказали, что контроль и запись телефонных переговоров Шистерова и Давыдова «осуществлялись с разрешения Пермского областного суда, о чём имелись постановления суда».

Назвав «нарушения», указанные краевым судом в трёх частных постановлениях от 29 июня 2011 года, «недоработкой», Свердловский районный суд Перми 29 апреля 2013 года отказал Шистерову и Давыдову в удовлетворении исков. По тем же основаниям Ленинский районный суд Перми ещё 27 марта 2013 году отказал и Ширинкину. Апелляционные жалобы Шистерова и Давыдова были рассмотрены 21 августа в краевом суде за считаные минуты. Ранее, 24 июня, апелляционная жалоба Ширинкина тоже осталась без удовлетворения.

Адвокат Сергей Хайдаров, представляющий интересы Эдуарда Давыдова, заявил «Новому компаньону»: «Без исследования постановлений о прослушивании, которые так и не удалось увидеть, невозможно по номерам и датам из журнала спецучёта понять, на контроль какого телефона и на какой срок выдавалось разрешение. Значит, нельзя делать выводы о законности прослушивания и записи телефонных разговоров. Продолжим судиться — теперь в Страсбурге».

Статьи 8 и 13 Конвенции о защите прав человека и основных свобод гарантируют европейцам уважение к личной жизни и возможность противостоять нарушениям со стороны официальных лиц. Говорить молча, чтобы никто не прослушал, — это не по-европейски.