Юлия Баталина

редактор отдела культуры ИД «Компаньон»

---

«Из книжного пространства не ушла сила»

Соучредитель издательства Ad Marginem Михаил Котомин — о книгоиздании в цифровую эпоху

7 июля 2023 г.

Поделиться

Твитнуть

В независимом книжном магазине «Пиотровский» прошли дни Ad Marginem — ведущего российского издательства, специа­лизирующегося на переводном нон-фикшн с акцентом на книгах по искусству, книгах для детей и иллюстрированных изданиях, а также книгах по антропологии, экономике, социологии, философии и теории культуры. Соучредитель издательства Михаил Котомин рассказал «Новому компаньону» о специфике работы в условиях цифрового кризиса.

— Вам не кажется, что книгоиздание в цифровую эпоху — это безнадёжное дело?

— Абсолютно нет. Скорее наоборот: за последние годы продажи книг в печатных копиях стали снова расти. Открываются новые книжные магазины, чего давно не было. Конечно, произошёл большой слом старой инфраструктуры, но сейчас зарождается новая.

До ковида, до радикальной дигитализации книжной торговли книжные магазины вообще не работали какое-то время. Мы вынуждены были дигитализировать многие процессы, от редактирования книг (работа в зуме, без офиса) до продаж. Это принесло много вызовов, но в то же время дало возможность дотянуться до любого города. Вот я был в городе Глазове. Там транссибирские поезда стоят всего пять минут, там не осталось ни одного книжного магазина, но есть два пункта выдачи «Озона» и два — «Вайлд­берриз», и благодаря этому подобные локусы оказались подключены к пространству, куда могут попадать книги.

— Я вижу, вы уверены, что всё хорошо…

— Что значит «всё хорошо»? Я уверен, что в этой сложной системе есть энергия. Это не доживание, не практика музеефикации некогда живых процессов в духе Палеха, я уверен, что из книжного пространства не ушла сила, что это важная практика для социального строительства и для социальной здоровой жизни, что у книги открываются новые функции. Конечно, весь мир меняется, мы переживаем невероятный технологический сдвиг. Интернет-технологии, конечно, изменят книгу, но изменят — не значит отменят.

— Как действует издательский бизнес в этой ситуации? Каковы ваши новые стратегии и технологии?

— Для нас боевым крещением стал локдаун, мы успели выйти на все маркетплейсы, открыть свой собственный сайт, и теперь мы представлены в мире интернет-торговли, но до сих пор учимся, потому что идея интернет-выбора устроена по-другому. Гораздо сложнее выводить новую книгу, когда у тебя главная точка продажи — «Озон», где нет физической книги, только картинка.

Есть какие-то маршруты, тоннели, которые протоптаны через историю поисков. У нас очень сильно стартовала книга «Баухаус», хорошее исследование Фрэнка Уитфорда, но половина её успеха связана с тем, что слово «баухаус» имеет свою гугл-историю. Все интересуются баухаусом, есть много гугл-запросов. Мы учимся работать с онлайн-каналом продаж, он занимает львиную долю издательской связи с читателями; но эта работа должна чередоваться с офлайн-практиками, потому что набор инструментов сосредоточения внимания и выделения каких-то позиций в интернете очень ограниченный.

Мы серьёзно работаем с независимыми, несетевыми книжными магазинами. Мы запустили книжный клуб «Контур», где наши книги обсуждаются, иногда с нашим участием, иногда нет, по всей стране. Мы создали в Москве ярмарку «Чёрный рынок», где попробовали соединить не издателей, а читателей. Чем сильнее дигитализация, тем сильнее она должна уравновешиваться какими-то встречами, разговорами, выкладками офлайн.

Сейчас принципиально новый читательский ландшафт, не такой, как в 1990-е или начале «нулевых», когда надо было успеть купить книгу, прежде чем она исчезнет из продажи. Интернет добавил устойчивости и экологичности. Сейчас у нас вышла после большого перерыва книга Ролана Барта «Фрагменты речи влюблённого», и это переиздание связано с тем, что появилось новое поколение, которое не застало книгу в конце 1990-х или середине «нулевых»; сейчас с текстами Ролана Барта или Вальтера Беньямина удастся построить устойчивые «полки». Устойчивость книжной торговли, когда тебе в любой момент доступен весь выбор классики в любой отрасли, — это то, к чему мы очень долго шли.

— Мне кажется, что «самая читающая страна в мире», то есть наша, теряет интерес к чтению быстрее, чем зарубежные страны.

— Любая бумажная форма должна быть перепридумана, потому что идея, что какие-то формы инфраструктуры не меняются, и довела книжную систему России до очень печального состояния. Крупные издательские концерны ориентируются на очень консервативную группу читателей, на аудиторию людей, которые, условно говоря, телевизор смотрят. Над ними концерны и сетевые книжные магазины ставят, мне кажется, ужасающие опыты. Средний книжный магазин где-нибудь в регионе — это, конечно, пространство скорби: плохой дизайн, плохая подборка, плохая навигация. Это место, куда ты приходишь только по необходимости — купить тетрадки по английскому для ребёнка. Из этой инфраструктуры, из которой крупные издательства будут выжимать всё до последнего, бесконечно продавая большие тиражи Достоевского, ничего нового вырасти не может.

…Но рядом возникает другая инфраструктура. Вот это пространство, в котором мы находимся (Центр городской культуры. — Ред.), его можно описывать разными словами, но это точно не про пессимизм, сжимание и истончение. Книжный магазин уже выглядит не как склад, а как место, которое открыто новому читателю, новому фланёру, которое встраивает книгу в образовательные и культурные проекты — выставки, ярмарки, лектории, клубы, новые социальные практики. Это пространство оптимизма.

— Что вы можете посоветовать родителям, которые хотят воспитать читающих детей?

— Я думаю, что эта битва уже проиграна и в поколении digital native уже не будет чтения в качестве ежедневной практики. Это и для меня тоже проблема: у меня двое детей. Придётся уходить от той книжной булимии, в которой мы были воспитаны, вот эта вот «самая читающая страна» — этого уже, конечно, не вернуть. Я бы посоветовал родителям расслабиться и перестать мучить детей. Нужно вернуть чтению эмоцию, показать, насколько книга конкурентоспособна в новой экономике впечатлений; что это более утончённое и более сложно структурированное удовольствие, которое может «рифмоваться» с какими-то состояниями, которые в современной жизни больше ценятся и реже встречаются.

Когда мы говорим о том, что новые книжные магазины способны привлечь новых читателей, это не обязательно про молодёжь. Может быть, это как раз наоборот — про людей, вышедших на пенсию. Подобные магазинные практики могут способствовать, например, появлению в современном городе пространств, где чинные старушки пьют кофе и беседуют. Книга может участвовать и в этом процессе: человек относился к книге как к чему-то, что можно читать внукам, а тут он вдруг открыл, что акт чтения добавляет в жизнь толику необходимой мечтательности.

Сейчас идёт наступление на границы воображаемого. Мы уже не можем себе представить светлое будущее, никаких фантазий практически не осталось. Вот эту территорию фантазии, территорию воображаемого должна присвоить книга. Форточки, в которые когда-нибудь может ворваться свежий воздух, должны быть открытыми.