2022: время вышло

Светлана Максимова, заведующая кафедрой архитектуры и урбанистики ПНИПУ

— Я с оптимизмом смотрю на все те процессы, которые происходят в городе. Считаю, что подготовка к 300-летию идёт успешно. Это во многом удаётся за счёт существующих градостроительных институтов. Важно, что работа ведётся не только на уровне документации, но и на уровне контактов с девелоперами. Последние, в свою очередь, стали более образованными, грамотными. Они повернулись лицом к городской среде и в какой-то момент осознали, что тоже здесь живут, смотрят на окружающее пространство.

Я считаю, что у нас сейчас существуют удачные концепции и дизайн-коды, внедряются лучшие практики. Можно сказать, что уходящий год достаточно успешен в вопросе развития городской среды. Мы ушли вперёд в плане развития повседневных общественных пространств. Например, дворовые территории сейчас совершенно другие. Жилая застройка стала более качественной и продуманной. Возможно, не везде, но это уже тенденция, которую нельзя не заметить.

Конечно, есть свои недостатки и глупости, но не ошибается только тот, кто ничего не делает. Например, сейчас маятник больше качнулся в сторону маломобильных граждан в части обустройства тротуаров, но стали забывать про удобства для прохода с колясками. Однако это всё поправимо, город всё-таки живой организм. Со временем мы увидим, что удалось, а что нет, и сможем поправить. Имеющиеся недостатки глобально на качество нашей городской среды не влияют.

В целом же, думаю, в этом году всё попросту удачно сложилось: и профессиональные кадры, и изменившаяся культура девелоперов, и финансирование. Как итог, мы видим хорошие результаты.

Если говорить о возведении крупных инфраструктурных объектов — это, конечно, хорошо, но не про создание комфортной городской среды. Комфортная городская среда — это комплекс мер, которые делают пространства удобными для всех категорий жителей. Сами по себе объекты — это составляющие городской жизни в целом. Комфорт же будет связан больше с доступностью этих объектов: насколько там удобно припарковаться и так далее. Сейчас мы такого результата ещё не видим. Тому, что по этим объектам замаячил финиш, мы можем только порадоваться. Насколько они вписываются в понятие комфортной городской среды, мы уже узнаем, когда придём туда. Комфорт — это про удобство, доступность, отсутствие визуального шума.

«В отрасли IT ощущается острый дефицит кадров»

Светлана Перминова, CEO IT-компании «Юникорн»

— Уходящий год отличается от предыдущих и для IT-отрасли. Думаю, самым значимым явлением года стала релокация большого количества специалистов в другие страны. Казалось бы, большое количество уехавших IT-специалистов — это негативный тренд. Однако, как мне кажется, это скорее про расширение границ наших кадров лично для себя. Пришло понимание, что работать можно совершенно где угодно. Ты больше не привязан к одному конкретному месту. Думаю, этот тренд начал формироваться ещё в период пандемии. Сейчас же, уехав за границу, наши специалисты увидели там новые возможности, и там они гораздо серьёзнее. Это, в свою очередь, привело к ещё более острой конкуренции, но уже на мировом уровне. Конкуренция вышла за рамки страны — это можно также считать определённым трендом. В силу этого стал вырисовываться новый виток в уровне доходов специалистов нашей сферы. Также это привело к тому, что у специалистов стал исчезать внутренний барьер касательно трудоустройства в иностранные компании.

Ещё могу отметить, что сейчас рынок в какой-то степени замер. Это произошло из-за изменений поведенческой модели заказчиков. Как минимум, им приходится оптимизировать свои бюджеты. Появилась определённая тенденция на оттягивание принятия решений. Все банально в ожидании, что будет дальше, так как прогнозы сейчас достаточно смутные. Мне кажется, что заказчики поставили на hold всё, что могли поставить.

Не могу конкретно оценить дефицит кадров в отрасли в целом, лично наша команда осталась практически в том же составе. Можно сказать, что потери сводятся к нулю. Но однозначно в отрасли ощущается острый дефицит кадров. Конечно, новые люди приходят, но даже джуны сейчас имеют на старте запросы по зарплате в несколько раз выше, чем это было четыре-пять лет назад.

Отмечу, что всё-таки принимаются меры для решения проблемы восполнения дефицита кадров. Как минимум, создаются дополнительные места в вузах по необходимым специальностям. Также запускаются различные программы переквалификации кадров или же курсы повышения квалификации. Могу только выразить надежду, что эти намеченные планы будут и дальше воплощаться.

«Мы должны максимально оптимизировать издержки»

Олег Ощепков, ресторатор («Маркс», «Улитка»)

— Год прошёл для нашего бизнеса в целом неплохо по сравнению с «ковидными» годами. Особенно летом! Лето было просто блестящее, открытые веранды всегда были переполнены. Неплохо прошёл сентябрь, а позже начался резкий спад, поскольку встретились несколько негативных трендов: традиционное сезонное снижение клиентской активности усугубилось всплеском сезонных заболеваний, которых стало больше, чем в «доковидные» годы, плюс к тому произошло снижение клиентской активности молодёжи из-за массового отъезда за рубеж.

Мы «подхватили» все эти три негативных фактора, в результате отток клиентов составил 20—30%, а в некоторых заведениях до 50%. В целом в этот период ситуация стала более суровой. Раньше мы почти не замечали разницы между периодами «до зарплаты» и «после зарплаты», сейчас эта разница очевидна.

Изменился состав клиентов: почти нет приезжих и совсем нет иностранцев. В наших ресторанах есть меню на разных языках, но они практически не востребованы.

В декабре рецессия пока сохраняется — это традиционное явление: в начале декабря люди всегда экономят средства на новогодние праздники; но мы надеемся, что вторая половина месяца это компенсирует. Уже есть признаки того, что люди готовы идти в рестораны и кафе отмечать Новый год с друзьями и семьями.

Если говорить о наших стратегиях на будущее, надо понимать, что мы, как любой бизнес, находящийся в конкурентной среде, должны максимально оптимизировать издержки и совершенствовать сервис. Необходимо предельное внимание ко всему — не только к кухне, но и к обслуживанию, к интерьеру. Практика показывает, что современные кафе и рестораны должны быть светлыми и открытыми — с высокими потолками, с интересными видами за окнами. В подвал современный посетитель идёт очень неохотно — здесь не Германия, где традиция «погребков» сложилась исторически. Наши клиенты любят смотреть на мир, находясь в комфортной обстановке, места у окон всегда самые востребованные: это развлечение из того же ряда, что и созерцание, например, огня в камине. Этот тренд — одна из причин того, что мы с партнёрами закрыли одно из наших заведений — «Вехотку», она как раз была выдержана в формате «тёмной пивной».

Это российская тенденция, которую поддерживают девелоперы: именно открытые форматы ресторанов востребованы в Москве и Санкт-Петербурге, в новых торговых центрах.

Открытость ресторана миру должна быть не только буквальной, но и информационной: к счастью, лучшие шефы мира продолжают делиться своими находками через глобальные коммуникации, а мы следим за ними и охотно их внедряем. Гости чувствуют, что мы находимся в мировых трендах.

«Наступает время более глобальных вопросов»

Дмитрий Теплов, директор Краснокамского ремонтно-механического завода

— То, что год был непростым, думаю, все знают: скачки курса доллара и евро, нарушение логистических цепочек, а следовательно, и поставок. Кроме этого, нужно было искать новых поставщиков, новые рынки, какие-то отдельные детали для импортозамещения. Тем не менее многие предприятия смогли справиться с этим, найти решения для себя.

Теперь наступает время более глобальных вопросов. Из России ушли ряд иностранных компаний, а вместе с ними и определённые технологии. Сейчас предприятия занимаются вопросом их замещения. В связи с этим встаёт вопрос: рассчитывать на другие иностранные компании, которые придут на место ушедших, или же создавать технологии внутри страны? Ведётся дискуссия, предприятия склоняются к тому, что необходимо развивать технологии в России. Однако за этим следует другой вопрос: как этот процесс может поддержать государство? Пока этот вопрос остаётся без ответа.

На данный момент в основном меры поддержки направлены на оборонные предприятия, атомную энергетику, самолётостроение. Кроме того, надо разобраться, какие технологии являются критичными, а какие нет. Вопрос в стадии проработки, что-то делается, но этого пока явно недостаточно. В перспективе необходимо стимулировать процесс создания новых производственных линий, строительства новых заводов, так как переоборудовать старые не очень целесообразно. В будущем году, думаю, мы будем разбираться с последствиями ухода иностранных компаний и развитием инвестиционных проектов, в которых они принимали участие.

«Клиенты перешли на сберегательную модель поведения»

Светлана Галягина,  и. о. председателя правления банка «Урал ФД»

— В числе тенденций уходящего года в банковском секторе могу назвать переход на новые экспортные рынки, сокращение импорта или его изменение в сторону дружественных стран. В то же время произошло заметное изменение логистики: финансовой и транспортной. Кроме этого, банки столкнулись с ростом числа DDoS-атак. Финансовый сектор — лидер по числу атак.

Нельзя не отметить уход международных платёжных систем. Однако им была найдена альтернатива — карта МИР и куаринг. К тому же за границей продолжают работать выпущенные в России пластиковые карты Union Pay.

Помимо этого, произошёл уход с рынка крупных поставщиков программного обеспечения и оборудования. Но и здесь было найдено решение — импортозамещение и параллельный импорт. В уходящем году многие также могли заметить резкую динамику ключевой ставки и замену доллара и евро на валюты дружественных стран.

Что касается клиентов, то для потребителей банковских услуг в 2022 году было много послаблений и льготных программ кредитования от государства. Кроме того, стоит отметить, что качественные розничные клиенты перешли на сберегательную модель поведения, что сказалось на уменьшении количества обращений клиентов за кредитами по сравнению с прошлым годом, клиенты стремятся к сокращению долговой нагрузки.

Если говорить о прогнозах, то в краткосрочной перспективе 2023 год для банков станет периодом выработки новой стратегии по результатам трансформации экономики. Банки будут совершенствовать внутренние бизнес-процессы, развивать кадровый потенциал, инвестировать в информационную безопасность и отказоустойчивость.

В долгосрочной же перспективе ожидаем развитие финансовой инфраструктуры для работы с финансовыми центрами в Азии, Турции и на Ближнем Востоке, запуск цифровых валют.

Также предполагается реализация отдельных элементов Open Finance: открытые API, рост конкуренции с финансовыми цифровыми платформами на базе соцсетей и маркетплейсов.

«Проблемы этого года останутся значимыми и для следующего»

Вячеслав Белов, президент Пермской ТПП

— Безусловно, уходящий год имел свои тенденции во многих сферах. Если говорить о тех, что сформировались в промышленной сфере, то можно выделить несколько основных. Например, есть тенденция роста государственного оборонного заказа в связи с проведением Россией специальной военной операции. Отмечу, что эту тенденцию можно считать положительной конкретно для нашего региона в связи с большим количеством оборонных предприятий. Для них большим плюсом является возможность в текущем периоде набирать высококвалифицированные кадры призывного возраста, используя их бронирование от призыва.

Кроме того, мы могли заметить тенденцию снижения потребительского спроса, связанную с инфляционными процессами в экономике и удорожанием ряда товаров и услуг, дефицитом и ростом стоимости части импортных комплектующих и запасных частей. Помимо этого, в течение 2022 года наблюдалось снижение продаж, валютной выручки в сфере химического производства, нефтехимии. Это можно связать с наличием персональных санкций, наложенных на ряд собственников предприятий, ростом логистических затрат и проблемами с прохождением платежей за отгруженную продукцию.

Хочу добавить, что в настоящее время большинство из этих проблем в той или иной мере решаются. Однако могу предположить, что они останутся значимыми и для следующего года.

Тем не менее я считаю, что важнейшим инструментом решения указанных выше проблем в следующем году может стать межотраслевая промышленная кооперация на региональном уровне. Особенно в таких развитых промышленных регионах, как Пермский край. То есть в реализации межотраслевой производственной кооперации могут участвовать, в случае интереса, все товаропроизводители (поиск партнёров и контрагентов, новых логистических цепочек), потребители, государственные органы, общественные бизнес-объединения и так далее.

Наиля Аллахвердиева, директор Музея современного искусства PERMM

— Главная новость 2022 года — это новый министр культуры Пермского края. С назначением Аллы Платоновой мы связывали и продолжаем связывать большие надежды. Однако пока нужно признать, что по-прежнему не оформлена культурная политика региона, не налажены системные процессы, не сформулирована культурная стратегия.

Проект «Пермь-300» мог бы стать попыткой моделирования стратегии и отработки проектирования большого события, чтобы на результаты этого проекта можно было бы опереться с точки зрения дальнейших разработок. Однако проектный офис «Пермь-300» процесс не запустил.

Я считаю, что, говоря о том, как прошёл 2022 год в сфере культуры, нужно делать акценты именно на этом — это более важно, чем разговор о том, какие у нас в этом году были хорошие или плохие события. На территории Пермского края можно собрать огромное количество прекрасных инициатив и ярких событий — у нас сильный регион, у нас в принципе хорошая институциональная команда, но мы двигаемся разобщённо, идёт огромное распыление ресурсов. Нет никакой возможности содержательной консолидации, потому что содержательные цели не сформулированы — это мне кажется главной проблемой на сегодняшний день. Нет возможности сфокусироваться вместо того, чтобы распыляться, поскольку фокус связан с целями и ценностями, которые должно разделить огромное количество проектировщиков. Общие ценности могут мобилизовать территорию на достижение каких-то более амбициозных целей, которые могли бы изначально быть сформулированы на уровне проекта «Пермь-300», а потом стать перспективой, точкой на горизонте для дальнейшего движения.

Это особенно важно в нынешней ситуации высокой степени неопределённости, когда всё стало очень подвижным и неустойчивым, когда люди испытывают большую потребность в формулировании новых смыслов — а этого не происходит.

Поэтому, мне кажется, самая важная задача сейчас — сосредоточиться, сформулировать культурно-политические цели. Пока цели не сформулированы, нет качественного управления всеми процессами — непонятно, чем управлять. При этом на фоне отсутствия общих культурно-политических целей и ценностей идёт формирование огромного количества самодеятельных инициатив на уровне края и города, которые друг с другом никак не «коннектятся», между ними нет никакого диалога. Повышается энтропия, и мы «фоним»: вместо того, чтобы транслировать на территорию ясный сигнал, мы на протяжении последних лет издаём какое-то бульканье.

Показательная иллюстрация в этом смысле — история со «Счастьем не за горами», это кейс о том, как не происходит взаимодействия между городом и краем. Город проектирует восстановление арт-объекта и возвращение его на площадку, а край размещает фонари, причём расстояние между фонарями как раз такое, чтобы вместился арт-объект — специально рассчитывали, но при этом не учли тот факт, что «Счастье» должно находиться прямо напротив лестничного марша, чтобы его было удобно фотографировать. Получается, что отсутствие диалога между двумя командами власти приводит к смешным результатам. Пример небольшой, частный, но таких примеров много.

Проектирование больших городских событий происходит без экспертного обсуждения, без постановки целей, без анализа проектируемых результатов, без создания опорных точек для всего этого проектирования. Полученные результаты тоже не осмысляются и не становятся основой для дальнейшего проектирования, госзадание не вводит никаких точек результативности, кроме формальных, количественных. Экспертизы, анализа, работы над ошибками, формулирования следующих результатов — не происходит.

…И всё же мои личные ощущения от прошедшего года — они как раз очень позитивные, потому что у музея выстроился конструктивный диалог с правительством Пермского края, нас поддерживает непосредственно губернатор Дмитрий Махонин и вся региональная команда. Я очень надеюсь, что в следующем году у нас произойдёт прорыв: наш музей переедет на новую площадку, мы движемся в этом направлении.

Год был сложным, но продуктивным. Надежды есть, настроение конструктивное, и вне зависимости от работы проектного офиса «Пермь-300» мы готовимся к 300-летию Перми и своими проектами хотим выразить отношение к истории города, к его людям. Надеюсь, программа музея в следующем году будет поддерживать праздничное движение, которое не зависит ни от каких формальных рамок.