«Важно погружаться в неизвестность»

Справка

Образование: С 1994 года по 1999 год учился в Детской школе искусств им. Л. А. Старкова.

Достижения: В 2014 и 2015 годах создал две передвижные выставки портретов ветеранов Великой Отечественной войны для Березниковского историко-художественном музея им. И. Ф. Коновалова; В 2018 и 2019 годах участвовал в выставках «Арт-Пермь»; В 2019 году был автором персональной выставки «Тихие воды» в частной галерее «Дом Боне»;

В 2020 году участвовал в выставке «Понаехали» в Санкт-Петербурге.

Кредо: Путь художника — это поиск этой смелости и решимости «говорить».

— Максим, почему на некоторых ваших портретах лица будто стёрты?

— В портретах, как мне кажется, лучше избегать прямой цитаты, очевидного сходства. Так появляются суть и правда. Не все это готовы принять. Например, недавний портрет дизайнера Ирины Райхер. Я писал его с натуры, но в определённый момент понял, что пора остановиться, потому что портрет готов. Некоторые называли эту работу «подмалёвком», но многие уловили поразительное сходство с моделью.

— Как вы объясняете себе то, что нереалистичная манера изображения даёт портретный результат?

— Мне кажется, это происходит потому, что у зрителей появляется свобода. При очевидном портретном сходстве нам нечего додумывать, нечего «достраивать» в воображении, пропадает загадочность, возникает эффект фотографии. Но живопись давно прошла этот этап. Буквальное сходство не обязательно. Портрет хорош, если передаёт энергетику человека.

— Помните историю Дориана Грея? Верите в то, что портрет хранит или похищает часть души человека?

— Недавно читал про это. Автор статьи — художник — задавался вопросом, почему все говорят об энергии портретируемого и никто не вспоминает про художника, который вкладывает в работу свою энергию. Думаю, создание портрета — это обмен энергиями, а для позирующего человека это часто ещё и уникальный опыт, который дарит сильные эмоции и новые впечатления.

— Что вы как художник ищете в искусстве? У вас есть конкретная цель, главная тема?

— Есть то, что меня интересует как человека, иногда эти интересы продолжаются в живописи. Например, я хочу развивать тему экологии. Сейчас пишу уже вторую работу с кораллами. Проблема состоит в том, что за ХХ век тридцать процентов всех кораллов на Земле погибло из-за неблагоприятной экологической ситуации. По прогнозам экологов, к 2050-му году кораллы могут полностью исчезнуть. Мне хочется написать серию картин, чтобы в итоге собрать выставку и осветить эту далёкую для Перми тему.

— С какой темы для вас началась живопись?

— С портретов ветеранов Великой Отечественной войны. В 2013 году я предложил администрации Березников и Историко-краеведческому музею города проект выставки из нескольких портретов. Мне всегда была интересна тема войны, хотелось разобраться в ней через непосредственных участников. В итоге сложилась большая выставка, которая стала передвижной, экспозиция побывала в нескольких музеях и на предприятиях Березников. А общение с ветеранами помогло мне снять с военной темы статус неприкосновенной святыни.

Кроме того, эта выставка дала мне как художнику возможность писать. Это были крупногабаритные портреты в реалистичной манере, близкой к гиперреализму. Помню, некоторые местные художники приходили на выставку с лупами и пытались уличить меня в том, что я раскрасил фотографии.

— Кого вы считаете вашими учителями?

— Я учился с семи до 12 лет в детской школе искусств имени Старкова в Березниках. Там был очень сильный преподавательский состав, все были действующими художниками и скульпторами. Юрий Иванович Устинов учил скульптуре и рисунку. Вера Меркурьевна Кутузова учила народным промыслам. Керамику преподавала Зинаида Егоровна Калина.

К 12 годам мне захотелось развития, я заскучал и постепенно отдал предпочтение другому моему увлечению — футболу. Ну, а спустя шесть лет я уже учился в березниковском филиале ПГТУ на химика. Но с первого курса я чувствовал, что двигаюсь куда-то не туда. Поэтому одновременно с основной учёбой возобновил занятия живописью. Я делал сокурсникам портреты, брал кое-какие заказы. К пятому курсу я, твёрдо решив доучиться, понял, что буду художником.

— Получается, что с 12 до 18 лет вы не писали. Сложно было восстанавливать технику?

— Конечно! Шесть лет — это колоссальный провал. В 18 лет я рисовал хуже себя 12-летнего. Помогала постоянная тренировка. Я и сейчас стараюсь быть в тонусе. Приглашаю в мастерскую друзей позировать. Они рады получить портрет. А я рад, что набиваю руку.

— Есть среди ваших работ особенно дорогая вам?

— Долгое время любимым был пейзаж «Начало». Я очень долго его писал, выстраивал композицию по «золотому сечению», слой за слоем наносил краски. В результате получился эффект движения облаков. Впоследствии многие называли эту работу моей «визитной карточкой». Эту картину я написал в начале 2017 года после поездки в Абхазию. В один из дней грозовой фронт, обычно цепляющийся за вершины гор, всё же прорвался к городу и я, находясь на пляже, ощутил одновременно какой-то первородный трепет перед силами природы и удовольствие от неизбежности слияния со стихией. Это состояние и попытался передать в картине.

— Что у вас сейчас в работе?

— Руки. Эта картина была задумана в 2009 году. Тогда всё началось с «Рук Создателя», на которых я изобразил горные хребты и реки. Я начал её в сравнительно небольшом формате. Сейчас хочу сделать эту работу размером в два-два с половиной метра. И, конечно, подход к работе будет совершенно иным. Хочу использовать природные материалы: уголь, песок, землю. Как и в случае с портретами, хочу уйти от конкретики и сделать изображение абстрактным.

В последнее время я не стремлюсь заранее продумать результат. Мне нравится, когда я не знаю, что меня ждёт. Кажется, Сальвадор Дали говорил, если знаешь, какой будет картина, то зачем её начинать писать. Важно погружаться в неизвестность. Только в этом случае начинает работать бессознательное. Иначе получается скупо и сухо.

— У вас есть сравнительно доступные по цене работы, и работы по достаточно высокой стоимостью. Из чего складывается цена на искусство?

— Объективных критериев нет. Специально о стоимости картин я не думаю. Всё идёт от ощущения ценности того, что ты делаешь. Со временем, от работы к работе, это ощущение меняется. Процесс естественный.

На Западе художникам преподают экономическую сторону искусства, маркетинг. Мне кажется, что, если бы и в России этому учили, то художники избавились бы от множества психологических ограничений, связанных с продажами. Пока — я сужу по себе — есть некоторая неловкость в том, чтобы продвигать и продавать свои картины. Но если подумать, то для этого нет никаких оснований. Ведь это труд, результатом которого является определенный продукт, который должен быть оценен.

— Что делает вас художником?

— В моём понимании художник — это человек, который наделен определенными «инструментами», навыками, чтобы выражать свой внутренний мир или говорить о глобальных, важных для всех или же локальных проблемах. Для таких высказываний нужна смелость и свобода. Поиск этой смелости и решимости «говорить», пробираясь сквозь сомнения, — это мой путь художника.