Властелин колец
Даже те, кто никогда не слышал имя Александра Башминова, с первого взгляда угадали бы, чем занимается этот человек. Атлетическое телосложение и рост 212 см всегда были конкурентными преимуществами центрового «Урал-Грейта», а ныне «играющего гендиректора» баскетбольного клуба «Парма».
Игорь Катаев
Для баскетболистов «Башня» (так любители игры и коллеги по паркету называют Башминова) — и вовсе фигура легендарная. Чемпион и обладатель Кубка России, участник Олимпийских игр остался в Перми, чтобы возродить большой баскетбол — для себя и для болельщиков.
Из воды на паркет
— Обладая такими физическими данными, вы сразу решили, что станете баскетболистом?
— В баскетболе я оказался совершенно случайно. Однажды, когда я был ещё в садике, в группу пришёл тренер по плаванию. Он позвал меня на тренировки, и я пошёл, просто потому, что он был первым, кто предложил. В плавании рост тоже важен, и тренер возлагал большие надежды.
Но в 13 лет у меня развилась сильная аллергия на хлорку. Я месяц не ходил и в школу, и в секцию, пятки потрескались чуть не до мяса. Врачи не исключали того, что я никогда не выздоровею. Но мама вылечила. Мы пришли к тренеру с отцом и сообщили, что заниматься плаванием больше не можем. Не поверите, тренер заплакал…
И именно в этот день, спускаясь после этого тяжёлого разговора, мы случайно столкнулись на лестнице с баскетбольным тренером. «Мальчик, а сколько тебе лет? Ты плаванием занимаешься? А хочешь баскетболом?» — спросил он. Если бы мы тогда вышли на пять минут позже, не знаю, что было бы дальше.
Опытный взгляд тренера, конечно, не мог не заметить моих данных. Так я пошёл на баскетбол. Если раньше приходилось ездить в один конец города плавать, то теперь стал ездить в другой. Подъём в шесть утра, домой в 10 вечера, уроки делал на переменах, но учился «на отлично» в физико-математической школе. Было две четвёрки — по русскому языку и литературе. Потом поступил на специальность «Менеджмент организации» в Политех, сейчас получаю второе высшее образование — экономическое в ПГНИУ.
— Быть «не таким как все», особенно в детстве — это непросто. Рост доставлял вам когда-нибудь неприятности?
— В подготовительной группе в садике я был не год, а два с половиной — так как кровати среднего звена для меня уже не подходили. А вот когда занимался плаванием, был самым высоким, но и остальные были не намного ниже. У меня все родители высокие: мама 172 см, отец — 196 см, дед 190 см, прадед — 205 см. Видимо, Краснодарский край даёт о себе знать — на солнышке выросли.
Были, конечно, и прозвища. В школе «Босс» называли — от «Башминов Саша». Были и обидные обзывательства — «Башмак», например. Это мне очень не нравилось, задевало, за это я дрался. В профессиональном баскетболе звали «Башня» — тоже по фамилии.
Сейчас уже чаще называют по имени-отчеству.
— Высокий атлет, спортсмен... Вам, наверное, поклонницы проходу не давали?
— Могу только догадываться на этот счёт. В школьное время не было времени отвечать взаимностью. К тому же я был ребёнком позднего развития, хоть и высокий. Последний год в школе — я только на 60% провёл в школе — всё ездил на сборы, в США. Потом внимание поклонниц, конечно, было. Но я ещё с детства был серьёзным, шальных выходок за мной никогда не замечалось.
Тем не менее приятно, когда тебя видят, знают. Я, признаться, без этого уже жить не могу. Когда закончилась карьера в клубах, я полгода просидел дома, но понял, что без внимания не могу, мне нужно, чтобы меня спрашивали, задавали каверзные вопросы, хочется драйва.
«Баскетбол — как шахматы»
— Вы чемпион и «олимпионик». Зачем вам понадобилось тратить силы на создание баскетбольного клуба «Парма» в Перми?
— Необходимость возрождения баскетбола витала в воздухе. После развала «Урал-Грейта» все поклонники ждали появления нового клуба, соскучились по игре. Достаточно было только бросить клич. На пермской почве всё этому способствовало.
— Когда клуб только начинал свою спортивную работу, спонсоров не было. Изменилось ли что-то сейчас?
— Какого-то серьёзного спонсора у нас по-прежнему нет, так что место пока вакантно. Мы живём сегодняшним днём, особенно в плане инфраструктуры. В спорткомплексе им. Сухарева, где мы занимаемся, катастрофически не хватает своего зала. В Пермском крае вообще дефицит качественных спортивных площадок. Я считаю, беда «Урал-Грейта» была как раз в том, что отсутствовала своя материально-техническая база.
Чтобы решить проблему раз и навсегда, нужен современный дворец спорта. Так и инвесторам будет гораздо проще зарабатывать средства: в субботу, например, баскетбольный матч, в воскресенье — концерт леди Гаги, в понедельник — кубок по волейболу и так далее. При этом ФОК на Обвинской, который городские власти сейчас планируют строить, проблему не решит.
— Не секрет, что на игры «Урал-Грейта» приходили первые лица города, а кто болеет за новую команду?
— Баскетбол — динамичный и интеллектуальный вид спорта, как быстрые шахматы, только необходимо пользоваться кроме мозгов ещё и своим телом — начиная с головы, заканчивая кончиками пальцев. Действительно, раньше, если даме нужно было «блеснуть в свете», например выгулять новую шубу, шли не в театр, а на «Урал-Грейт», там было больше всего завидующих глаз.
Тут же на трибунах решались и важные вопросы. Были случаи, когда руководству клуба звонили и просили посадить рядом с «нужными людьми». Интерес элиты был сильный.
Сейчас пока сложно заманить таких людей тем зрелищем, которое мы показываем. На игры «Пармы» приходят родители с детьми, пенсионеры. Но основная масса — активная молодёжь от 18 до 35 лет.
— У вас была возможность выбрать любой город для создания баскетбольного клуба. Почему выбор пал на такую «проблемную» в плане спорта Пермь?
— Говорят, где родился — там и пригодился. Хоть я и не родился в Перми, но считаю её своим городом. Помню, когда в 1998 году я тут оказался, не было света на улицах. Пермь, по сути, всё ещё была закрытым городом. Конечно, если случится какое-то предложение, я буду думать, но пока мне интересно здесь развивать этот проект. На скамейке в «Парме» есть перспективные игроки.
Вообще в Перми баскетболом, по моим данным, занимаются около 3 тыс. детей, всего больше 30 тыс. человек. Это самый массовый вид спорта в Пермском крае.
— Вы — человек небезызвестный в Перми. Имя помогает решать организационные вопросы?
— Да. Как спортсмен я успел заработать себе имя, меня многие знают. И если представить, что на деловую встречу пришёл я и какой-нибудь нанятый менеджер, то результат будет в мою пользу.
— Не скучаете по большому баскетболу?
— Скучаю, конечно, поэтому хочу, чтобы в Пермь вернулся большой баскетбол. Мне сейчас интереснее заниматься продвижением. Носиться по площадке я больше уже не буду. На уровне высшей лиги я могу показывать определённый уровень без усердных тренировок, поэтому могу совмещать должности гендиректора и игрока, но если взять суперлигу — это каждодневная пахота, там уже невозможно будет совмещать.
Пока я, объективно, самый опытный игрок в команде. Если посмотреть на результаты «Пармы» в матчах, где я участвовал и где нет, видно разницу. Но мой пример — это путь к развитию игроков. В данном случае нельзя пользоваться поговоркой про спасение утопающих. Это равносильно тому, чтобы бросить ребят в холодную воду, а они и плавать не умеют.
— Сможет ли «Парма» дорасти до уровня «Урал-Грейта»?
— Всё будет зависеть от финансовой поддержки. Я и мои коллеги заниматься клубом не перестанем, но без дополнительных вливаний сможем поддержать его только в существующем виде.
«Кнутом никого не избиваю»
— Для многих начинающих баскетболистов вы, наверное, кумир. Как к вам обращаются в команде — на «ты», на «вы»?
— Я сразу сказал: есть отношения за площадкой — там мне не важно, как вы будете ко мне обращаться: Саня, Александр Васильевич. Я ещё не успел привыкнуть к официозу, и любой вариант имени воспринимаю без вздрагивания. Но на площадке, когда зашли за линию, сантименты невозможны: «Александр Васильевич, дайте пас, пожалуйста!» Тут уж: «Эй!», «Пас!», «Саня!», «Дай!» Это баскетбол.
— В воспитании своих игроков вы «злой полицейский» или добрый?
— Конечно, я кнутом никого не избиваю, зарплаты не лишаю, но если нужно серьёзно поговорить, то я это делаю. Бывает, что ребята приходят в профессиональную команду и, как оказывается, не знают азов баскетбола. Некоторых приходилось учить даже бегать.
— Есть такие проступки, за которые вы могли бы удалить игрока с поля или вообще попрощаться с ним?
— Конечно. Но в нашем коллективе такое, я думаю, невозможно. Существует «командная химия». В «Парме» нет постоянных склок, как и того, чтобы все расслабились и настолько сдружились, чтобы, как говорят, «в дёсны целоваться». Есть здоровая конкуренция и дружба. На тренировке может дойти и до первой крови, но чтобы доставать кулаки — нет. В раздевалке пыл остудился, и всё нормально.
Хуже, если вдруг в команде этот «градус» остывает и игроки становятся равнодушны ко всему.
— Как вы сами относитесь к вредным привычкам?
— Лично я не пью и не курю, не приучен к этому. Могу позволить на праздник полбокала, но так, чтобы «бей посуду — я плачу», такого не было. Думаю, тут зависит от воспитания и характера. Есть игроки, которым и в прошлом, и будущем нужно будет и пить, и курить — от этого они только лучше играют. Главное, чтобы это не отражалось на командной игре. Хотя в любом случае такие привычки не зря называют вредными.
«Я не был болтуном»
— Как вы познакомились со своей женой? Она болельщица?
— Мы познакомились отчасти благодаря баскетболу, хотя фанаткой её сложно назвать. Подружка одного из игроков привела как-то Катю на матч. Как только я её увидел, прилетела какая-то муза. Я тогда сыграл одну из лучших своих игр. После матча познакомились.
Это случилось под Новый год. Потом я на две недели уехал в Чебоксары к родителям — забрать машину и перевезти в Пермь. Каждый день звонил ей. Когда прошло три часа и кажется при этом, что прошло три секунды, то понимаешь — это любовь.
Я никогда не был болтуном. Мы сразу стали жить вместе. В 2001 году родилась дочь Даша. Сейчас живём и радуемся. Жена со спортом не связана, она социолог и психолог. Благодаря ей я тоже стал немного психологом.
— Планируете отдавать дочь в спорт?
— Пока нет, сейчас так много домашних заданий по школьным предметам. К тому же она ходит в музыкальную школу. Времени совсем нет, даже гуляем вместе редко. Говорить о профессиональном спорте не хочется.
— Хватает времени на хобби?
— Моя жена увлекается созданием медведей Тедди, и я шью уже долго одного медведя. Она их в основном раздаривает. А я своего, когда дошью, никому не подарю, если только Сулейману Керимову или Вагиту Алекперову (смеётся).
— Можно ли говорить о баскетболе как о доходной работе?
— На самом деле, если спортсмен востребован, если он играет на высоком уровне, то он может рассчитывать на хорошую зарплату. В «Парме» деньги получают всего шесть игроков. Сейчас, если прийти в «Парму» и стать основным игроком, можно зарабатывать больше 50 тыс. руб. в месяц, но пока таких игроков нет. В высшей лиге зарплаты от 30 до 50 тыс. руб. В суперлиге — выше. Если ты в сборной страны — это миллионы в месяц.
Выгодно быть хорошим баскетболистом. Я тоже привык к определённому уровню жизни и заработку, и сейчас от меня зависит, сколько буду зарабатывать не только я, но и другие члены команды.
Подпишитесь на наш Telegram-канал и будьте в курсе главных новостей.