Бензопила «Дружба» и «Доктор Живаго»
Предатель…
Так часто люди называют тех,
кто верен своим идеалам.
Альбер Камю
Дорогой дневник, изучала газеты 1939 года. Слово «троцкист» там не употребляется ни разу. Да и про вредителей — тоже ни слова. Волна схлынула вместе с массовыми расстрелами 1938 года, в которых погибли и те, кого назначили троцкистами, и те, кто громче всех это слово орал.
Так вот, всех, кто сейчас начистил сапоги и со смаком произносит «национал-предатель» по отношению к конкретным людям, я считаю не столько провокаторами и экстремистами (хотя и ими тоже), сколько людьми, которые сами себе послали «чёрную метку». Особое моё презрение — к людям просвещённым, решившим поиграть в игру, в которую многие интеллигенты играли в 1937-м. Тогда нужно было первым кого-то обвинить в троцкизме, и ты на время оказывался «в домике». Не помогла эта стратегия тогда — не поможет и сейчас.
Страна идёт юзом — неужели вы этого не чувствуете? Направление движения неочевидно, и потому, даже из чувства самосохранения, стоит перечитать историю. Она повторяется, но всегда не буквально, и, как и тогда, выход есть. Он в том, чтобы оставаться порядочными людьми.
Второе, что удивило на прошлой неделе, — информация о роли ЦРУ в распространении романа «Доктор Живаго» Бориса Пастернака. Книга-исследование об этом под названием The Zhivago Affair: The Kremlin, the CIA, and the Battle Over a Forbidden Book выйдет только 17 июня, но статья с выводами уже появилась в газете Washington Post.
Надо ли говорить, что в городе, где имеется ресторан «Живаго», действует фонд «Юрятин», с огромным успехом идёт мюзикл «Доктор Живаго», а бюст Пастернаку установлен в Театральном сквере, отношение к этому роману особое.
«Книгу не читал, но осуждаю» — с помощью этого мема 1958 года травили писателя в СССР. В соответствии с нынешней фразеологией, Борис Пастернак был классическим «национал-предателем». Вернее, его им назначили.
Авторы — Питер Финн (Peter Finn) и Петра Кувэ (Petra Couvee), основываясь на рассекреченных документах ЦРУ, по-новому рассказывают о событиях 1956—1958 годов и приводят взрывающие мозг цитаты. Например, текст служебной записки Джона Мори (John M. Maury, 1912—1983, глава подразделения ЦРУ, занимавшегося Советской Россией): «Гуманистические мысли Пастернака — то, что всякий человек имеет право на частную жизнь и заслуживает уважения в качестве человека, независимо от степени его политической лояльности или вклада в дело государства — несут основополагающий вызов советской этике, которая предписывает жертвовать индивидуальным во имя коммунистической системы».
По этой причине ЦРУ решило распространять книгу. Как пишут авторы, через павильон Ватикана агенты ЦРУ вручали роман Пастернака советским людям, которых много приехало на Брюссельскую выставку 1958 года.
Мой мозг, воспитанный в советской школе и советском университете, отказывается верить, что целью ЦРУ было воспитание достоинства.
До Перми книги Пастернака с той Брюссельской ярмарки не дошли. Тут за Солженицына только сажали и выгоняли из партии.
Международная ярмарка 1958 года в Брюсселе пермякам запомнилась другим — золотой медалью за бензопилу «Дружба», которую выпускали на заводе им. Дзержинского. Она была разработана на украинском ГП «Запорожское машиностроительное конструкторское бюро «Прогресс» им. академика А. Г. Ивченко». А название «Дружба» ей было дано не просто так, а в честь 300-летия воссоединения Украины с Россией, которое широко отмечали в 1954 году.
Бензопила «Дружба». Кадр из фильма «Девчата», 1961 год
«Дружба» стала событием и целой эпохой, чуть ли не главным товаром Пермской области. Она была известна в мире, как сейчас, возможно, известна продукция Apple! Ну ладно, согласна, гораздо меньше, но эта бензопила была первым земным подарком, который вручили космонавтам Леонову и Беляеву, когда в марте 1965 года они приземлились в тайге на севере Прикамья. Без этого «гаджета» в лесных посёлках было делать нечего.
В середине 1990-х пришёл конец во всех смыслах: и дружбе Украины с Россией, и бензопиле «Дружба». Завод им. Дзержинского тогда серьёзно накренился, и экономику предприятия спасали только поставки в Грузию, погрузившуюся к тому времени в хаос. Рассказывал мне об этом тогдашний директор предприятия Алексей Бычков, которого в 2001 году скоропалительно «ушли» в отставку. Не помню конкретную номенклатуру продукции — это было что-то простейшее, вроде печей и керосиновых ламп; то, что востребованно, когда цивилизация уходит и наступает первобытно-общинный строй. Но хорошо помню свои мысли тогда: «Только бы у нас до этого не дошло…»
Подпишитесь на наш Telegram-канал и будьте в курсе главных новостей.