Мелодии белой ночи
Борис Караджев снимал фильм о Мандельштаме, а получилось — о Чердыни
Плодовитый и чрезвычайно энергичный режиссёр-документалист Борис Караджев хоть и «эмигрировал» давным-давно из Перми в Москву, а всё продолжает черпать вдохновение на своей малой родине. Его «Эвакуационный роман», посвящённый годам, проведённым в Перми эвакуированными из Ленинграда Кировским театром и Вагановским балетным училищем, получился удивительно человечным, бесконечно волнующим благодаря тому, что живы очевидцы тех событий, которые очень эмоционально рассказывают о них в кадре. Да и кинохроники военных лет предостаточно.
Когда Караджев стал снимать фильм о другом, столь же знаковом событии в истории Пермского края ХХ века — чердынской ссылке Осипа Мандельштама, думалось, что получится что-то в том же роде, но… С 1934 года прошло слишком много времени: нет ни одного свидетеля, нет хроники, да и материальных свидетельств не осталось, разве что архивные дела. Так что материал диктовал совсем иную эстетику — и Караджев не стал сопротивляться. Тем более что он нашёл-таки свидетеля.
Свидетелем стала Чердынь. Она-то ничего не забыла — уж где-где, а в Чердыни память о прошлом сохраняется идеально.
Когда за кадром звучат строки из воспоминаний жены Мандельштама Надежды Яковлевны: «Чердынь обрадовала нас пейзажем и общим допетровским обликом», в кадре в это время — буквальная иллюстрация, абсолютно допетровский радующий пейзаж: кружевные балкончики, заросшие пышной зеленью улицы, деревянные тротуары и непуганые собаки. Что такое 80 лет до Чердыни?
Да ничто! Это по-прежнему тот самый город, в котором поэт, доведённый до безумия бессонницей белой ночи, выпрыгнул из окна на втором этаже больницы и вывихнул лодыжку. И больница, кстати, до сих пор в том самом здании.
Добравшись до столь благодатной фактуры, Караджев и его оператор — именитый Сергей Ландо — по-настоящему оттянулись. Розовые рассветы и туманные сумерки, нежный силуэт далёкого Полюда и тонкие очертания колоколен, шёлковые переливы воды и бесконечное терпеливое вращение старого мельничного колеса. Истинный художник, столкнувшись с этакой красотой, не может не стать поэтом.
Сюжет — 14 дней, проведённых четой Мандельштамов в Чердыни, — стал для Караджева лишь формальной основой для поэтического эссе. Никаких открытий здесь не сделано, факты общеизвестны. С этой точки зрения, казалось бы, и снимать-то незачем. Но, оказывается, вовсе не нужны какие-то хитрые факты, чтобы совместить стихи Мандельштама и Чердынь — и в результате получить новую поэтическую реальность.
Стихи в фильме звучат в исполнении людей, которые как бы не имеют отношения к этой истории, но всё же как-то к ней привязаны: это медсестра «той самой» больницы, чердынские музейщики, автор проекта памятника Мандельштаму в Чердыни (пока неосуществлённого) Рудольф Веденеев, профессор-историк Георгий Чагин и его однофамилец Юрий Чагин — глава Чердынского района, директор музея «Пермь-36» Виктор Шмыров и другие люди, которых авторы фильма сочли в какой-то мере хранителями мандельштамовской темы в Прикамье.
Получилось, что странные 14 дней и 13 ночей, которые каким-то чудом принесли Осипу и Надежде Мандельштамам отсрочку неизбежного — настоящего ареста — на целых три года, для Чердыни и её людей тоже не зря прошли. Оставили на лице древнего города след, пусть и невидимый.
Подпишитесь на наш Telegram-канал и будьте в курсе главных новостей.