«Все меры, которые продлевают нам жизнь, косвенно ведут к возникновению рака»

 1  Неправильное питание, в том числе употребление ГМО и консервантов, способствует развитию рака.

Питание влияет на развитие рака, но зависимость эта слабая. Если человек один раз съест копчёную колбасу, это не значит, что через десять лет у него обязательно обнаружат рак толстой кишки. Если он на протяжении нескольких лет будет есть этот не самый полезный продукт, то, конечно, возрастёт риск того, что через какое-то время у него разовьётся злокачественная опухоль. То есть неправильное питание увеличивает риски, но не гарантирует заболеваемость. Измерить связь между питанием и раком очень сложно. К тому же у нас нет никаких экспериментальных данных о том, как генетически модифицированные продукты влияют на здоровье. Никакие прогнозы и предположения не заменят нам фактов, подтверждённых исследователями.

Да, некоторые пищевые добавки квалифицируются как канцерогены. Они маркируются как опасные или безопасные в зависимости от законодательства страны, в которой используются. Тут есть множество тонкостей. Например, вещество, которое вызывает рак у животных, не обязательно приведёт к возникновению опухоли у человека. И наоборот: безопасные для животных вещества могут вызывать заболевания у человека. В конце концов, всё упирается в личный выбор человека: употреблять в пищу продукты с пищевыми добавками или нет. Мне ясно одно: если когда-то появятся результаты исследований, которые квалифицируют ту или иную пищевую добавку как стопроцентный канцероген, то я очень сомневаюсь, что такое вещество станут добавлять в нашу еду.

В целом это достаточно сложный вопрос о том, что влияет на развитие рака. Я обычно привожу аналогию с лотерейным билетом. Возможно вытянуть лотерейный билет и выиграть ценный приз. Есть такая вероятность, одна из тысячи, одна из миллиона. В случае с раком всё работает примерно так же. Только это антилотерея, конечно. Если вести здоровый образ жизни, то вероятность заболеть раком становится очень низкой. Если курить, неправильно питаться, вести малоподвижный образ жизни, то вероятность заболеть увеличивается. Но эта вероятность никогда не будет стопроцентной.

 2  Врачи и учёные не знают, почему люди болеют раком, и, следовательно, не понимают, как его лечить.

Наши представления о раке значительно лучше, чем десять-двадцать лет назад. Есть ли свидетельства того, что мы понимаем природу заболевания лучше? Конечно, есть. Лет двадцать назад случился бум таргетных препаратов, которые действуют только на определённые группы клеток. Такие препараты не только лечат, но и предотвращают развитие рака в определённых условиях. В целом лечение онкологических заболеваний стало более гуманным. Мы теперь делаем гораздо меньше травматичных для человека операций, чем раньше. Этого не случилось бы, если бы наши знания о раке не обогащались.

Важно ещё и то, что для нас перестала существовать надежда на появление унифицированного знания о причинах появления рака. Мы понимаем, что рак — это синдром независимого, несогласованного деления клеток и что к этому могут привести разные факторы: и канцерогены, и вирусы, и бактерии, и генетика… Механизмов, по которым развиваются злокачественные опухоли, много. И с каждым годом мы узнаём их всё больше.

Лет пять назад биоинженерами собрана «с нуля» первая злокачественная клетка рака молочной железы. Этот факт говорит в пользу того, что уровень изучения рака у нас достаточно высок.

 3  Рак пришёл на смену чуме, холере и другим заболеваниям, которыми люди в массовом масштабе больше не болеют.

Есть версия, согласно которой рак стал проблемой для современной цивилизации потому, что увеличилась продолжительность жизни. С возрастом частота злокачественных опухолей возрастает. Получается, что все меры, которые продлевают нам жизнь, косвенно ведут к возникновению раковых заболеваний.

Достоверно известно, что определённые виды опухолей встречались и раньше. Просто их не замечали, потому что люди либо не доживали до критического возраста, либо приписывали раковые симптомы другим заболеваниям. Например, неправильной смеси желчи и крови.

Обращать внимание на рак как на рак стали только в конце XIX века, а по-настоящему лечить это заболевание начали только в 50-х годах прошлого столетия. В те годы практически никто не говорил об этом, подобные разговоры были табуированы. В Америке эта тема стала открытой только в 1970-х. Прецедент создала первая леди США Бетти Форд, когда публично по телевидению сказала о раке молочной железы. До неё никто не афишировал это заболевание.

 4  Гаджеты способствуют развитию раковых опухолей.

Воздействие гаджетов исследовали на животных. Взаимосвязь между раком и излучением от технических приспособлений не была установлена. Этот миф связан с типичным для людей волнением по поводу результатов технического прогресса. Когда в 1895 году была построена первая в мире гидроэлектростанция на Ниагарском водопаде и в близлежащем городе Буффало зажглись электрические фонари вместо газовых, люди собирались на большие демонстрации протеста, связанные с тем, что электричество вызывает рак. Это заболевание действительно часто встречалось в этом крупном промышленном и портовом городе в силу того, что он был достаточно сильно загрязнён. Демонстрации протеста были настолько серьёзными, что в Буффало открыли первый в мире научно-исследовательский онкологический центр.

Совершенно естественно, что технические новинки вызывают у нас опасение за наше здоровье. Что касается влияния гаджетов на развитие рака, то мне кажется, что если такая взаимосвязь и будет когда-то выявлена, то она будет несущественной.

 5  От любого рака умирают.

Смертность от любого типа рака не является стопроцентной. Хотя есть формы этого заболевания с очень высокой летальностью. Например, глиобластома, или рак мозга, многие формы рака поджелудочной железы. Кроме того, четвёртые стадии очень многих форм рака приводят к смерти.

При всех других формах рака летальный исход очень маловероятен. Например, от рака щитовидной железы мало кто умирает, выживаемость измеряется через тридцать лет, а не через пять лет, как в большинстве случаев.

По сравнению с другими заболеваниями смертность от рака не кажется столь устрашающей. Если взять среднестатистического пациента с онкологическим диагнозом, то он в большинстве случаев будет жив в течение пяти лет. У людей, страдающих заболеваниями сердечно-сосудистой системы, продолжительность жизни, как правило, меньше.

В онкологии успех измеряется уменьшением смертности в десятые доли процента за десятилетия. И должен сказать, что медицина, и онкология в частности, вносит очень скромный вклад в сокращение смертности от рака, как это ни странно. Например, рак желудка — достаточно частое заболевание в России — практически полностью исчезло в США после того, как резко поползло вверх количество проданных холодильников на душу населения. То есть улучшилось качество хранения продуктов. Онкологи не имеют к этому отношения. И таких примеров достаточно много.

 6  Химиотерапия убивает здоровые клетки. Это опасное лечение рака, которое делает человеку только хуже.

Это действительно опасная форма лечения рака. Назначать её нужно очень аккуратно. И это ситуация актуальна в целом для всех форм лечения рака. Назначая химиотерапию, врач делает очень сложный выбор. Потому что после такого лечения пациент может не выздороветь, а умереть значительно быстрее. Или качество его жизни после побочных эффектов может снизиться в несколько раз, что сделает излечение от рака не таким уж радостным событием. Допустим, по статистике (хотя такой не существует) от химиотерапии получают пользу пять человек из ста. И врачи никогда не знают, кто эти пять человек из тех пациентов, которые обращаются к ним за помощью. И мы назначаем «химию» всем ради этих пяти, которым она наверняка поможет. Подвох к тому же состоит в том, что никто не может измерить эффект от лечения сразу. Это возможно только на примере группы пациентов. Только при сравнении с другими можно понять, почему человек выжил: это химиотерапия сработала или болезнь у него так развивается. Подводя итог, скажу, что онкологи всегда сталкиваются с большой степенью неопределённости и приблизительности в своей работе. Доктор и пациент в таких случаях вместе решают, нужно ли лечение.

 7  Если мои родственники болели раком, то я тоже заболею.

С каждым годом наши знания о генетических компонентах в онкологических заболеваниях увеличиваются в геометрической прогрессии. Например, наследственный аденоматоз толстой кишки практически в ста процентах случаев является наследственным заболеванием. Он приводит к раку толстой кишки к 40—45 годам.

Есть генетические синдромы, когда наследуемые мутации увеличивают вероятность возникновения рака желудка на 60—65 процентов, рака молочной железы — на 60—80 процентов.

С другой стороны, рак почки, лёгких, печени исключительно редко связан с наследственностью.

 8  В России плохо развито здравоохранение. Есть вероятность, что врачи просто не заметят рак на ранних стадиях.

Объективно говорить об этом невозможно. Потому что нет исследований на эту тему. В России есть миф о том, что рак развивается от ранней до поздней стадии, от маленьких до больших опухолей, что если начать лечить рак на стадии маленькой опухоли, то можно препятствовать её развитию в большую опухоль. Насколько я заметил, вся философия онкологии в России построена на этом мифе. Правда состоит в том, что очень небольшое количество опухолей развивается из маленьких в большие. Например, рак шейки матки. Если обнаружить её на ранней стадии, то действительно можно спасти жизнь пациенту. Рак толстой кишки ведёт себя так же. Но! Например, рак молочной железы развивается иначе. В этом случае размеры опухоли не коррелируют со степенью «запущенности» заболевания. Так что убеждение о том, что большие опухоли развиваются из маленьких, не может являться научно обоснованной врачебной стратегией.