БАРСКАЯ ЗАПАШКА

Наталья ШУШКОВА,
доцент кафедры культурологии
Пермского государственного
технического университета,
кандидат социологических наук

В старом английском языке есть словосочетание «гнилое местечко» (rotten borovgh). Так в XIX веке называли малонаселенные сельские избирательные округа, которые из года в год посылали в Палату общин представителей одной и той же семьи, по странной случайности владевшей там имением. Лорд Баскервиль, если бы захотел, мог стать членом парламента, представляя несчастных болотных жителей. Потом произошла реформа. Британцы получили равные избирательные права, и «гиблые местечки» ушли на страницы учебников истории.

 Пермь — не Англия, лордов здесь нет, «гиблых местечек» — тоже (они называются у нас «депрессивными районами»), а вот именные избирательные округа наличествуют. Их даже пытаются передавать по наследству.

В последние годы на выборах можно заметить любопытную картину: в некоторых округах идет схватка не на жизнь, а на смерть между равными соперниками; в других — сразу обнаруживается фаворит, у которого есть, конечно, спарринг-партнер, но соперников нет. Появилось даже выражение — «прикормленный округ». Откуда же берутся фавориты?

Как правило, из предприятий, носящих гордое имя градо- или районообразующих. Директор или другое важное лицо из числа топ-менеджеров заранее готовит округ, «удобряет почву»: монтирует детские площадки, укладывает «лежачих полицейских», устраивает концерты для пенсионеров… Местные телеканалы сообщают об этих важных событиях в своих новостях.

Но это еще не все. Настоящий фаворит должен заручиться административным ресурсом.

Несколько лет тому назад один пермский политтехнолог публично жаловался на страницах газеты: его кандидат проиграл потому, что его не допустили к административному ресурсу. То есть не выдали дополнительных карт в колоду и джокер спрятали.

Напомню, что административный ресурс — это противоправные действия, совершаемые должностным лицом с целью обеспечить преимущество одному из претендентов в ущерб другим. И надо обладать большой долей цинизма, чтобы публично признаваться в своей способности побеждать, только если у противника руки связаны.

Не любят многие наши бизнесмены свободной конкуренции ни на экономическом рынке, ни на рынке политическом. Им нужна монополия, стыдливо называемая «нишей». Есть даже рациональное объяснение: наше предприятие и так заботится о микрорайоне, и было бы правильно закрепить эту заботу депутатским мандатом. Да и избирателям легче: мол, к собственным начальникам они уже привыкли, и не надо забивать голову предвыборным мусором. В крайнем случае, на подчиненных можно и «нажать», например, направить на избирательные участки начальников цехов и отделов со списками на руках, чтобы проверить явку и подсказать правильный выбор.

Многие избиратели с этой логикой согласны — у начальника есть власть, если у него ее станет больше, хуже не будет. Он уже «опытный», а значит, от него может быть «польза».

Нельзя недооценивать и силу страха — боязнь потерять работу, если начальника не выберут; нежелание даже наедине с собой критиковать его действия и испытывать запретную симпатию к его противнику. В особо дисциплинированных семьях эти ограничения распространяются на всех домочадцев, препятствуя против небольшого заработка на ниве альтернативного агитаторства старшим членам семьи. Говорить на политические темы в таких округах среди избирателей не принято.

Выборы без выбора — занятие предосудительное. Так считают многие молодые люди, живущие на «барской запашке». Голосовать в такой ситуации за кого-то другого — бесполезно, это будет напрасно выброшенный голос. Голосовать за «фаворита» — себя не уважать. И остаются молодые, успешные граждане в день выборов дома. Им уже нет дела, кого выбирают — депутатов или партии.