Юлия Баталина

редактор отдела культуры ИД «Компаньон»

---

Восемь женщин — одна королева

Пермские театры установили очередной рекорд по «Золотым маскам»

21 апреля 2015 г.

Поделиться

Твитнуть

Трудно назвать триумф, пережитый пермскими театрами на церемонии награждения Национальной театральной премией «Золотая маска» за сезон 2013—2014 годов, неожиданным: из 18 номинаций сколько-то должно было превратиться в полноценные премии.

Однако повод для беспокойства оставался: год назад номинаций тоже было немало — 15, и не сыграла ни одна, лишь хаммерклавирист оркестра MusicAeterna Максим Емельянычев вне всяких номинаций получил специальную премию жюри музыкального театра. Ведь при распределении главных театральных премий России играет роль не только качество номинируемого спектакля, но и театральная конъюнктура — кто соперники, откуда…

Ну, и ещё множество факторов.

В этом году Пермь в российском театральном контексте заявила о себе ярче, чем когда-либо; пермские театры были номинированы практически во всех категориях: опера, балет, современный танец, мюзикл, драма малой формы и даже — впервые в истории — куклы! Не все эти номинации были равноценными, и в целом результат работы жюри стал вполне предсказуемым.

Например, нетрудно было предсказать, что спектакль театра «Сцена-Молот» «Согласный/Несогласный» останется без призов, равно как и «Ночь перед Рождеством» кукольного театра «Карабаска», и спектакль театра «Балет Евгения Панфилова» «Глазами кло-

уна». Несмотря на то что все эти работы качественные, интересные и по идее, и по исполнению, на фоне более «продвинутых» конкурентов, более ярко корреспондирующих с идеями современности, они не смотрятся так же выигрышно, как дома.

Татьяна Кузнецова, газета «Коммерсантъ»:

— «Глазами клоуна» — типичный спектакль 1990-х, только поставленный в прошлом году. В нём чередуются брутальность и грусть, Бах и группа Arure, акробатика с претензией на философичность, танцы «на разрыв аорты и сухожилий» и долгие требовательные взгляды в зал. Артисты во главе с номинированной Марией Тихоновой работают с уже подзабытым мессианским самозабвением. Но весь этот сугубо отечественный, умилительно-доморощенный набор старозаветных художественных приёмов способен вызвать сейчас разве что сочувственную ностальгию.

«Коммерсантъ», 10 апреля 2015 года

Вот что действительно обидно — это отсутствие премии у Марии Тихоновой, которая номинируется на «Маску» уже во второй раз. Мария — не просто техничная и выразительная танцовщица: она не зря в прошлом году была признана на фестивале «Волшебная кулиса» лучшей актрисой Пермского края. Она играет каждым движением, каждым жестом, её присутствие превращает в многозначительные человеческие драмы даже не самые блестящие по хореографии спектакли, а уж там, где хореография хороша…

Словом, премия обязана была достаться ей, если бы спектакль был иной. К тому же соревноваться «панфиловской» солистке приходилось не только с коллегами по современному танцу, но и с классическими балеринами — они собраны в одной номинации. Победу в ней одержала именитая Екатерина Крысанова из Большого театра, переиграв не только пермячку, но и, например, Диану Вишнёву и Ирину Перрен.

Ещё одно разочарование прошедшей «Маски» — отсутствие призов у спектакля Пермского театра оперы и балета «Носферату». Ну, положим, греческие артисты Тасос Димас и София Хилл номинированы были, скорее, по недоразумению: сложно победить в номинации «Опера/Работа актёра» тем, кто не поёт! Но то, что не был награждён композитор Дмитрий Курляндский, написавший удивительную, немыслимую и даже где-то нечеловеческую партитуру, — стократ большее недоразумение, по поводу которого недоумевают и сокрушаются далеко не только пермяки.

Юлия Бедерова, музыкальный и театральный критик (Москва), эксперт «Золотой маски»:

— Неприсуждение композиторской «Маски» — это непризнание музыкальным жюри самого факта существования живой жизни музыкального театра. Нет слов. «Носферату» Дмитрия Курляндского — лучше всех.

Запись в фейсбуке

Алексей Парин, музыкальный критик (Москва), член жюри музыкального театра:

— Для меня лично музыка Дмитрия Курляндского в «Носферату» — одно из высших достижений в последнее время. И об этом я говорил открыто и ясно! Курляндский, интерпретированный Курентзисом, — это грандиозно. Премия присуждается голосованием, и бывает ещё, наверное, протестное голосование «против всех». Оно, по-видимому, и решило дело, когда голосов за Курляндского не хватило. Это очень скорбная история. Да, в нашей стране катастрофа. А неприсуждение премии Курляндскому — жуткий провал в работе жюри музыкального театра!

Запись в фейсбуке

Но, как выяснилось, дело вовсе не в косности жюри. Как рассказала член жюри музыкального театра Лариса Барыкина, композиторская номинация вообще была провалена: единственный соперник Курляндского, британец Майкл Найман, написавший пролог к «Дидоне и Энею» Генри Пёрселла, фактически выбыл из соревнования. Жюри поставили в известность, что представленная театром «Новая опера» партитура — не совсем авторское сочинение, в работе над ней якобы принимали участие другие лица. Курляндский остался без соперников, конкурс потерял смысл, тайное голосование, как это бывает, получилось протестным.

Лариса Барыкина тоже сожалеет об этом. По её словам, номинацию провалили эксперты, которые не заметили другие интересные композиторские работы — например, музыку Вангелио Курентзиса, младшего брата художественного руководителя пермской оперы, к балету-перформансу «Экспонат/Пробуждение», который стал лучшим спектаклем современной хореографии, победив «панфиловский» «Глазами клоуна». По словам Барыкиной, «это очень интересная электронная композиция, идеальная с точки зрения развития сюжета».

По мнению члена жюри, если бы эта или какая-то другая работа композитора — например, мюзикл Сергея Дрезнина «Яма», специально написанный для Свердловского театра музыкальной комедии, — были бы номинированы, шансы Дмитрия Курляндского были бы выше.

Похожая история приключилась с номинацией «Оперетта — мюзикл/Работа дирижёра»: один из номинантов отказался от участия в фестивале, конкурс исчез — пришлось премию не присуждать.

Ещё одно разочарование пермских «болельщиков» — отсутствие призов у пермского балета. При том что «Симфония в трёх движениях» прошла на фестивале в целом хорошо и вызвала много позитивных откликов, конкуренция в этой номинации была слишком высокой, чтобы дать шанс пермскому спектаклю.

Теперь о приятном — о победителях.

Три «Маски» у мюзикла Театра-Театра «Восемь женщин» — это огромный успех. Правда, все три награды — не главные: две — художникам и специальная премия жюри музыкального театра. Вот эта-то последняя — самая, наверное, важная премия: она присуждена с формулировкой «За музыкальный спектакль на драматической сцене» и отмечает не какое-то отдельное достоинство спектакля, а то, что театр представил достойный спектакль в номинации, пока не существующей в раскладе «Золотой маски».

Лариса Барыкина считает, что театр Бориса Мильграма возрождает прекрасную традицию специальной композиторской работы для драматического театра, которая берёт начало от «Эгмонта» и «Кориолана» Бетховена, «Пера Гюнта» Грига… Всё это — музыка для драматического театра! В наше время проще создать саундтрек из уже написанных произведений, но, по мнению критика, это всё равно что костюмы из «подбора». В «Восьми женщинах» всё стильное, всё штучное, всё авторское — в том числе и костюмы, за которые получила награду художник Ирэна Белоусова, и декорации, за которые был отмечен Виктор Шилькрот (правда, он заслуживал получить «Маску» ещё в позапрошлом году за «Алые паруса», так что нынешняя награда — это в какой-то мере расплата за все заслуги перед Театром-Театром).

Главные «Маски» в категории «Оперетта — мюзикл», в которой был представлен спектакль Театра-Театра, достались «Чаплину» Театра музыкальной комедии Санкт-Петербурга и спектаклю «Машина» Гоголь-центра. По поводу «Чаплина» вопросов нет: успешный бродвейский мюзикл был талантливо адаптирован для России. А вот «Маска» за режиссуру постановщику «Машины» Владимиру Панкову — это настоящий парадокс, потому что «Машина» — вовсе не мюзикл и тем более не оперетта, а жёсткий спектакль «новой драмы», поставленный на текст Юрия Клавдиева, изобилующий ненормативной лексикой. Жюри, отметив эту режиссёрскую работу, наградило новую тенденцию: оказалось, что и в этой эстетической среде может возникнуть спектакль, созданный по музыкальным законам.

Главным триумфатором Перми, а также всей музыкальной части «Золотой маски — 2015» стала опера Генри Пёрселла «Королева индейцев» в постановке режиссёра Питера Селларса и дирижёра Теодора Курентзиса, осуществлённой в Пермском театре оперы и балета.

Здесь, как признала Лариса Барыкина, вопросов не было совершенно — пермская «Королева» была бесспорным лидером и шла с отрывом на протяжении всего фестиваля. Член жюри музыкального театра признаётся, что лично для неё это сильнейшее оперное впечатление за последние 10 лет наряду с «Евгением Онегиным» в постановке Дмитрия Чернякова в Большом театре.

Был лишь один вопрос: кто из певиц получит премию — Джулия Баллок или Надежда Кучер? Результат соперничества двух солисток пермской постановки был непредсказуем. Голосование жюри проходит тайно, и члены жюри узнают имена победителей вместе со всеми — на церемонии награждения, поэтому Лариса Барыкина затрудняется сказать, какие мотивы сыграли на то, что Кучер обошла коллегу. Возможно, стремление наградить российскую, а не иностранную исполнительницу.

Наконец, невозможно не сказать о ещё об одной награде — специальной «Маске» жюри музыкального театра, присуждённой коллективу московского театра «Новая опера» во главе с дирижёром Дмитрием Волосниковым за оперу Генри Пёрселла «Дидона и Эней», которая поставлена театром вместе с прологом, написанным Майклом Найманом, и называется так же, как в оригинале, — Dido.

Эта премия важна для Перми не только потому, что Дмитрий Волосников — уроженец Перми, выпускник Пермского музыкального училища и нынешний номинант Строгановской премии, но и потому, что история проекта начиналась на сцене Пермского театра оперы и балета, где год назад Волосников поставил эту оперу со студентами родного ему училища.

Dido фигурировала в нескольких оперных номинациях, но получила лишь «Спецмаску» жюри. Почему? Дело в том, что спектакль прекрасен и безупречен с музыкальной точки зрения, а вот к режиссуре и внешнему оформлению у жюри были вопросы. Поэтому «Маска» и присуждена с формулировкой «За музыкальное решение — дирижёру Дмитрию Волосникову, а также хору, оркестру и солистам театра «Новая опера».

Лариса Барыкина, член жюри музыкального театра фестиваля «Золотая маска — 2015»:

— Это была удивительная «Золотая маска». Она началась 23 декабря 2014 года с Пёрселла — «Королевы индейцев» и закончилась за день до церемонии награждения тоже Пёрселлом — «Дидоной». Оба проекта имеют отношение к Перми — один в Перми поставлен, другой создан пермяком. «Дидона и Эней» — опера всей жизни Дмитрия Волосникова, хотя и о Теодоре Курентзисе это можно сказать. Они оба не просто дирижировали, но проживали каждую секунду этой музыки.

Подводя итоги, необходимо сказать, что в «командном зачёте» Пермь со своими восемью «Золотыми масками» (пять — у «Королевы индейцев», три — у «Восьми женщин») не просто оставила далеко позади прочие нестоличные российские города, а так оторвалась, что соперников не очень-то и видно: одна «Маска» у Воронежа, одна — у Новосибирска… Правда, две «Маски» за «Цветоделику» — балет Вячеслава Самодурова, поставленный в Екатеринбургском театре оперы и балета, — заставляют по-прежнему считаться с этим мощным соперником, который был триумфатором фестиваля год назад. Худруку пермского балета Алексею Мирошниченко есть о чём призадуматься.